– Поделюсь с тобой маленькой тайной, – шепчу я, перегибаясь над столиком. – Я не занимаюсь некрофилией. Да и в принципе не хожу на похороны, запашок ужасный. Хорошего вечера.

– Подумай, детка, пятьсот тысяч будут твоими просто так.

Не отвечая, прохожу по ресторану. Знаю, что многие шепчутся обо мне сейчас. Но мне плевать, я отчётливо осознала, что здесь всё не так просто, как кажется. И теперь буду копать ещё тщательнее.

Возвращаюсь домой и, кивая Элеонор, прохожу в спальню. Включаю компьютер и направляюсь в душ. Пять минут и могу думать. Новый пароль и неопознанный айпи адрес уже присланы. Остывший кофе и часы работы, за которые вчитываюсь во все данные, которые есть на Лейна Дэвидсона. Конечно, это не его настоящая фамилия. Но все популярные актёры того времени всегда меняли их, чтобы быть звучными и на слуху. Так и здесь. Он старой закалки, и ничего не менялось на протяжении тридцати одного года. Запросы снова и снова. Чувствую, что уже близко, очень близко. В семь утра приходит настоящее свидетельство о рождении, и всё становится понятным. Сравниваю досконально каждое имя и качаю головой. Как же всё гадко. И самое ужасное, что теперь мне нужно официальное подтверждение.

День проходит в звонках под чужими именами и напряжённым взглядом Элеонор, которая ходит кругами вокруг меня. И это раздражает.

– Шайди, ты не пойдёшь к нему, – с сомнением женщина осматривает моё платье на тонких бретельках, облегающее фигуру.

– Пойду.

– И что потом? Зачем ты сама лезешь в его жизнь? Ты была против, злилась, когда это делал он, – домработница подаёт мне сумочку.

– Он помог мне. Не бросил, когда корчилась от боли. И теперь моя очередь показать ему, что я могу. К тому же нам не нужны проблемы с этим, когда родится «бабочка», – провожу надушенным пальцем за ухом и смотрю на своё отражение.

– Только по этой причине? И не потому, что он слишком часто появляется здесь? Не потому, что спал в твоей постели совершенно обнажённый? И, конечно, не потому…

– Элеонор, если ты хочешь что-то сказать мне, то говори, а не летай кругами, – цокая, выхожу из гардеробной.

– Хорошо. Шайди, этот человек стал для тебя особенным, и ты хочешь помочь ему. Если бы на его месте был кто-то иной, то ты бы не провела бессонную ночь в попытках докопаться до истины, используя нелегальные средства. Ты бы не подвергла себя опасности снова, дозваниваясь тем самым людям, которые могут шантажировать тебя. Это уголовное дело, а ты даже и бровью не повела, использовав свои связи и чужое имя. Роксборро будет недоволен, – отчитывая меня, спускается по лестнице.