– Но… он сказал, что это дресс-код. И девушка на входе тоже упомянула, что я слишком одета, – хмурюсь я.

– Никакого дресс-кода. Никакого алкоголя до сессий, только в комнате отдыха, после экшена. Никакого принуждения. А у Элизы всегда было особое чувство юмора. Поэтому ты можешь идти хоть так.

– А что ты видишь на мне? – Спрашиваю я, и Ник улыбается, опуская голову, а затем его взгляд, поднятый на меня, становится хитрым и блестящим.

– Ничего, буквально ничего. Возможно, только тонкие нити бриллиантов или же жемчуга на бёдрах. Но я не могу позволить себе привести тебя туда вот так. Боюсь, что начнётся потасовка, поэтому лёгкие ткани, нежные цвета, и естественная красота, – с этими словами он встаёт и подходит к стороне с женскими чехлами, пробегаясь по ним пальцами. Затем вытягивает вешалку и кладёт на диванчик.

– Вот это, надень для меня вот это, – говорит Ник, и я киваю. Он задумчиво наклоняется и раздвигает ящики, доставая коробочку, как я полагаю, с обувью. А затем подходит к высокой тумбе с нижним бельём, мотая головой от своих мыслей, и, закрывая, отходит от неё.

– Одевайся, выбери бельё сама, в том, котором тебе будет комфортно. А я оставлю тебя, мне надо позвонить, – говорит он, снимая с вешалки на двери махровый халат и надевая на себя.

– А ты?

– А я… моя одежда хранится в клубе, поэтому мне нет нужды думать о себе. Я оденусь в обычную в другой спальне. Можешь собираться, крошка, а я подожду тебя в гостиной. Занимайся собой столько, сколько ты хочешь. Мы никуда не спешим, – напоследок говорит он, оставляя меня одну.

Глубоко вздохнув, поднимаюсь на ноги и подхожу к чехлу, расстёгивая его, и улыбаясь от увиденного. Нет, всё же я решила верно, и теперь я хочу быть самой красивой для него, самой чувственной и невероятной. Я хочу свести с ума его так же сильно, как и он дурманит меня.

Приняв душ и высушив волосы, пытаясь подручными средствами их немного завить, я оставляю своё лицо таким, какое нравится ему. Без косметики, только крем. Выбор белья тоже был прост: трусики, самые тонкие, самые крошечные и самые эротичные, что были в комоде. Надев платье, которое с точностью повторило изгибы моего тела, даже не скрывая темноту сосков и их реакцию на прикосновение к прохладной материи, я насладилась собой в зеркале.

Быть сексуальной только для него. Возбуждаться от такой себя и принадлежать телом и душой мужчине. Это вызвало улыбку на лице.

Обув туфли лодочки в цвет платья, я сделала напоследок глубокий вдох и заверила себя в миллионный раз, что я поступаю верно. Я спасаю его, живу и делаю это всё только ради него.