— Ты говорила, что мама с папой счастливы были.

— Говорила… я много чего говорила. Был бы он нормальным человеком, отец твой, не сел бы выпившим за руль и не убил бы свою беременную жену и сам бы не умер от травм.

Как всегда, при этих словах ее глаза наполнились слезами, и она решительно открыла шкаф. Достала дрогнувшей рукой платье и показала мне.

— Велико будет. Ростом ты не знаю в кого мелкая такая. Ушивать придется.

* * *

Он был ослепительнее, чем по телевизору и ярче, чем само солнце. Красивый профиль, ровный нос. Высокий, грациозный, даже чуть женственный, от чего его очарование казалось каким-то неземным. Утонченность и ухоженные длинные соломенные волосы сводили с ума всех женщин, что говорить обо мне восемнадцатилетней дурочке — я смотрела и хлопала глазами, чувствуя, как колотится мое сердце. Гладкий лоб, волевой подбородок, тонкие скулы. Он поглядывал на всех присутствующих скучающим взглядом и снисходительно улыбался представленным ему претенденткам. Мне он улыбнулся точно так же.

— Посмотрите на это ужасное платье? Откуда она его достала с какого сэконд хэнда? — послышался женский голос позади меня, и я внутренне напряглась.

— Сняла со своей мертвой прабабушки, когда ту хоронили. — хихикнула другая.

— Думаешь?

— Конечно. С морга вещички забрала и в шкаф… нет, в сундук спрятала. Так и передают от прабабки к прабабке!

— Ага, в нем только милостыню у метро клянчить.

Когда я обернулась, девушки демонстративно замолчали и сжали губы, сдерживая смех. Я постаралась успокоиться и не прислушиваться.

— Посмотрите на ее туфли. Век динозавров. Полный отстой. На рынке за пару тыщ купила в распродажу.

— И эти волосы. Жесть. Она б еще кокошник надела. Косу заплела — деревня мля! Почему на шоу нет селекции? Я бы сэлфи сделала, так эта убогая в кадр лезет стыдно выставить в инсту.

— У прабабки-покойницы волосы взаймы взяла. Коса накладная, девочки. Что вы понимаете? Писк моды.

Снова расхохотались и я резко обернулась к ним, они замолчали, отворачиваясь и поглядывая в стороны и на потолок. Я медленно выдохнула, вспоминая как обещала тете ни во что не вляпаться и пытаясь сдержать ярость, но не справилась. Одна из высокомерных куриц прошла мимо меня, и я подставила ногу, а когда она падала дернула за волосы. Растянувшись на полу, с задранной юбкой, оторванными накладными дредами, курица уже не выглядела столь великолепно, а ее подружки теперь весело хохотали над ней самой.

— Анька говорила ее волосы так великолепны, что еле уложить смогла.

— Они были великолепны до того, как забыли отрасти. — сказала я и поддела одну из дред носком туфли. — кажется искусственные.