Кинкейд покачала головой.

– Сенатора терзают собственные демоны, как мне кажется. Филантропия позволяет ему чувствовать себя лучше.

– «Серебро твое да будет в погибель с тобою, потому что ты помыслил дар Божий получить за деньги. Ибо вижу тебя исполненного горькой желчи и в узах неправды»[21].

– Именно, – сказала Люси.

– Я даже больше не верю в Бога.

– Ничего, – произнесла Кинкейд. – Мне бывает тяжело, когда такое случается с детьми вроде Сары. Но затем я вспоминаю врачей, которые не думали, что Патрик когда-нибудь выйдет из комы.

Они пошли в палату Джейни, забитую ее родными, включая внука Исайю. Рейд была рада увидеть Люси и с удовольствием узнала, что расследование завершено.

– Они хотят вырвать у меня из жизни две недели, – ворчала Джейни.

– Я буду вас навещать.

– Да уж…

Люси шагнула в сторону, чтобы Айви могла поговорить с Джейни. Поначалу девушка не сказала ни слова. Она окинула взглядом оживленную комнату и уставилась в пол.

Джейни схватила ее за руку.

– Рада, что мы наконец-то встретились.

– Простите меня, – промямлила Айви.

– За что? За то, что ты защищала свою семью? За это не надо извиняться, девочка. Думаю, что вот это, – она показала на электронный браслет, – послужит тебе достаточным наказанием.

– Спасибо за все, что вы сделали для моих друзей. Люси говорит, что вы отличный коп, и вы переживали за них, хотя они были уже мертвы.

– Стоп, – сказала Джейни; на глаза ее набежали слезы. – Кто-то должен говорить за тех, кто уже не может говорить сам. Я не святая.

– Для меня – святая, – ответила Люси.