— Ма-ам, в дверь звонят! — отвлекает от размышлений восторженный возглас Жени, и я, быстро пригладив ладонью ещё не причёсанные волосы, торопливо бегу открывать.

— Привет, ещё не собрались? — окинув меня быстрым взглядом, задержавшись чуть дольше положенного на ногах, Вадим не разуваясь заходит в прихожую и, вытянув шею, заглядывает на кухню: — Эй, разбойник, ты почему ещё не доел?

— А как ты догадался, что я не доел? — хитро щурится сын.

— Взрослые всё всегда знают! У тебя две минуты.

— Спасибо, — шепчу одними губами, поворачивая за спиной гостя дверной замок. — Я уже битый час заставляю его доесть эту несчастную кашу, — тоже оборачиваюсь на кухню и вижу, как Женя молниеносно уплетает овсянку. — С тобой явно дело пойдёт быстрее. Ты просто наш спаситель!

— Знал бы, приехал ещё раньше. Кстати, ты не опаздываешь?

— Ещё как! А у нас сегодня, как назло, сам хозяин с семьёй что-то в банкетном зале отмечает.

— Беги, собирайся! — наклоняется, чтобы рассшнуровать кроссовки.

— Но мне ещё Женю одеть надо…

— Иди-и, я всё сам, — и повысив голос: — Что мы с Женькой сами не справимся, что ли? Да, Женька?

— Ага!

— Спасибо. Нет, правда, ты нам так всегда помогаешь…

— Все благодарности потом, в машине, — взяв за плечи, Вадим разворачивает меня на сто восемьдесят и отправляет докрашивать глаза.

И снова это чувство… Не самое приятное. Да, кажется, что он действительно делает всё от чистого сердца: сам предложил отвезти Женю к Лидии Сергеевне, которая за годы нашей дружбы очень к нему привязалась; и вроде бы он ничего не требует от меня взамен — не давит, не торопит с принятием решения, но я же вижу, как он на меня смотрит. Он смотрит на меня как смотрит мужчина на женщину, которую он… хочет.

Нет, его взгляды не раздевающие или откровенно пошлые, но я всё равно это вижу, чувствую! Женщины всегда ощущают подобный интерес. И мне так неудобно, что я не могу ответить ему тем же. Он мне не неприятен, не противен, но его руки… просто руки, я не чувствую совершенно ничего, когда он будто бы невзначай касается моей талии или плеча. И глядя на его губы мне не хочется дотронуться до них своими…

Конечно, глупо хоронить себя как женщину всего в двадцать пять, но разве можно идти наперекор своему сердцу?

Да и вообще — у меня есть сын, моя радость и счастье, зачем мне какие-то мужчины?! Хочу халву ем, хочу пряники.

— Мы оделись и подождём тебя в машине, — в прихожей появляется Вадим за руку с Женей. На сыне его любимые джинсы с пришитыми на коленях декоративными заплатками, ветровка, с гребешком динозавра на капюшоне, за спиной неизменный рюкзак с "важными" детскими мелочами.