Ух, как сверкнули его глаза. Чисто по-волчьи.

— Вчера все было иначе. И моя жена не бегала на свидание к человеку, который для меня в одной цене с чумой.

Ах вот как! Не знаю, как и у кого он выпытал все, но я вдруг ощутила гнев. И я не боялась его, хотя бы потому, что в Нортгемптоне я находилась под защитой отца и супруг не сможет помыкать мной, словно своей крепостной. Я так и выкрикнула ему это в лицо. Что же до свидания, на которое он намекает, то оно вовсе не было тем, о чем он думает, я не изменяла ему с Гуго Бигодом и…

Я и ахнуть не успела, когда вдруг оказалась прижатой к стене, а рука Эдгара сомкнулась на моем горле. Едва не задохнулась, а он спокойно и холодно смотрел на меня.

— Мало того, что вокруг все только и шепчутся, как ты бегала на встречу с Бигодом, мало того, что смеются за моей спиной… Моя жена и человек, которого я объявил своим врагом, который считается в Норфолке вне закона… Так-то ты поддерживаешь честь нашей семьи, Бэртрада?

Эдгар наконец разомкнул руку, и я, кашляя и задыхаясь, осела на доски пола. Я испугалась. Ранее он ничего подобного себе не позволял. Даже когда я открыто восставала против него. И если бы я не была так напугана, я бы подняла крик, стала звать на помощь, подняла скандал, чтобы все узнали, как обращается с дочерью короля этот грубый сакс. Однако я только терла горло и смотрела на его шнурованные сапоги, которые сейчас находились в такой опасной близости. Ведь он всего-навсего грубый сакс… И я лишь робко попросила меня выслушать.

— Эдгар, все совсем не так, как ты думаешь. Мы с Гуго выросли вместе, он мне как брат, и я не изменяла тебе с ним… в библейском смысле. Но у него умер старший брат, теперь Гуго может унаследовать все. Вот он и его отец, сэр Роджер Бигод, встретились со мной и попросили замолвить словечко отцу…

Я осеклась и даже зажмурилась, когда Эдгар присел рядом. Заговорил медленно, но все так же страшно.

— Ты не понимаешь, Бэртрада. Я объявляю этого человека преступником, король соглашается со мной, а ты тут же просишь за него. Это еще худшее предательство, чем просто измена. Так ты унижаешь меня перед королем, показываешь, что мое решение для тебя ничто, что я вообще не играю для тебя никакой роли как супруг и правитель графства. Что же ты за жена тогда, чего стоят все твои клятвы перед алтарем?

— Это не было свиданием, — упрямо повторила я. — Мы с Гуго виделись не наедине. Там присутствовал и стюард двора, он засвидетельствует, что мы с его сыном не любовники…

Я осеклась, едва он поднялся, вновь сжалась. Но нет, он был спокоен.