Устроившись в кабинке, Сонька крутила головой по сторонам и просила: «Сфотографируешь меня на самом верху?»

А Алиса фотографировала, ловя себя на мысли, что здесь, на Диво Острове, на этом чертовом колесе обозрения сходство дочери с Ильей стало несоразмерным, словно на высоком лбу под светлой челкой, в серых глазах, изменяющих цвет от настроения хозяйки, отражалось родовое клеймо Макаровых.

- Как же красиво! – взвизгнула Сонька, когда они, и правда, оказались на вершине. – А давай и я тебя щелкну?

- Ты же знаешь, я не люблю фотографироваться, - улыбнулась Алиса, протягивая ей фотоаппарат.

- Но если не будет фотографий, то это как будто тебя здесь и не было!

- Тогда сделай так, как будто я здесь была.

Сонька взяла из ее рук камеру и принялась крутить зум.

- Улыбнись! – скомандовала она, а потом несколько раз щелкнула. Чуть сдвинулась, перемещаясь на другой ракурс, и добавила: - Давай будто ты вдаль смотришь!

Алиса послушно позировала, дважды зная о бесполезности споров. И чувствовала, как спираль ее собственной жизни становится кругом, сжимающимся вокруг нее, лишающим свободы действий.

- Скачи осторожно, - запоздало сказала она дочери, когда та в очередной раз кинула себя в противоположную сторону.

- Я не боюсь высоты! – отмахнулась Сонька, облизнув губы и продолжая возиться с камерой, пока колесо начало опускаться.

- Кто бы сомневался, - проворчала Алиса и посмотрела вниз.

- Еще мороженого хочу, - снимая с шеи фотоаппарат и упаковывая его в сумку, важно сообщил ребенок, съевший до этого две порции.

- А придется есть нормальную еду, - сказала Алиса.

- Тогда сначала шейкер, - запротестовала Сонька.

- Уверена, что ростом вышла?

- Вообще-то, это меня папа называет дылдой нашего двора! Я тебя скоро догоню!

- И перегонишь… Беги, - разрешила Алиса и кивнула на лавочку. – Я тебя здесь ждать буду.

- Я только разочек! – крикнула девочка, уже убегая. И до нее только донесся звонкий Сонин голосок с мягким польским произношением.

Алиса проводила ее взглядом и присела на скамейку. Рядом сидело семейство из бабушки, мамы и пацаненка лет шести. Обе его коленки были расцвечены густым слоем зеленки, а под левым глазом красовался свежий фингал. Сам же он внимательно рассматривал ссаженный совсем недавно локоть.