Я сочинила в голове неплохую цепочку событий, которые в общем и целом могли бы меня выгородить. Радостно собралась выдать ее в сообщении Аморскому — все же говорить с ним по телефону не нашла бы сил, но в последний момент передумала. Не смогла. Уже заведомо потеряла его. Вспомнила в который раз слова Тимура про ложь.
У меня был небольшой, но шанс хотя бы уберечь его от своей глупости. Еще пару часов размышляла. Потом все же собралась с духом и позвонила Карине.
— Извините, что так поздно. Есть разговор.
Глава 9
Я вышла из кабинета Карины утром с рассветом. Мы целую ночь придумывали и воплощали в жизнь план по спасению репутации Аммура.
Да, я выложила ей все как на духу. И она повела себя очень профессионально: подняла на уши необходимых людей, даже известную блогершу — по совместительству ее племянницу — разбудила. Я дала забавное интервью о съемках в клипе и дружбе с Тимуром. Карина объяснила, что главное первыми и в нужном свете представить информацию. Надеялась, это поможет: у той девчонки подписчиков больше, чем у Джареда Лето.
Потом пиар-менеджер занималась вопросами монтажа клипа, пока я смотрела на ночной город с высоты Москва-Сити. Ролик приготовить не успели, но небольшой сочный отрывок, где мы с Тимуром смеялись и дурачились, смонтировали. А потом еще досняли по-быстрому «бекстейдж» о том, как я готовилась к роли, наносила грим, надевала живот и так далее.
Эта потрясающая женщина очень любила и проект, и самого Тимура. В нашем разговоре обмолвилась, что он ей как сын, которого никогда не имела. И она сделала все, что было в ее силах, выжала все соки — и из меня в том числе. Но я не сопротивлялась, сразу сообщила — готова на что угодно, только скажите правду Тимуру сами. И сейчас из ее кабинета я выходила с темными кругами под глазами и будто пропущенная через мясорубку.
Карина провожала меня. Она собиралась что-то сказать, но зазвонил телефон. По выражению ее лица поняла — это Аморский был. И чего ему не спалось в семь утра? Она жестами попросила подождать, я кивнула, но не осталась. Сбежала, только услышала слова о том, что у нее к Тимуру есть важный разговор об изменении в планах.
Следующие несколько дней я, снова сославшись на боль в ноге и взяв отгул, провела в обнимку с Мафиозо. Даже Настю к себе не пускала. Ее живот служил ярким напоминанием моего вранья и, как следствие, несбывшихся фантазий.
Тимур не написал ничего. Не позвонил. Ждала хотя бы грубое «лгунья» на телефон, но, видимо, размечталась. Он предпочел вычеркнуть меня молча. Ну, а ведь правда — кто я для него? Лишь мимолетное видение.