Женщина и в самом деле поднялась с земли, но с трудом, а ее кувшин был разбит вдребезги.

– Прошу вас, остановитесь, Ваше Величество! Я хочу выйти...

– Чтобы на вас с воплями набросилась вся семейка и содрала с вас все вплоть до рубашки? Вы шутите, дорогой мой? Поверьте, я знаю их лучше, чем вы.

Он смеялся, очень довольный собой, а его пассажиру очень хотелось задушить весельчака этим нелепым синим покрывалом или хотя бы покинуть навсегда, но ни того, ни даже другого не сделаешь... Глупо ведь выскакивать из машины на полном ходу, рискуя жизнью... И бешеная гонка продолжалась —по высоким травам, через колючки, а время от времени и по неглубоким заболоченным озерцам, по берегам которых росли старые деревья с искривленными ветвями и блестящими после только что закончившегося сезона дождей, дочиста вымытыми листьями. Они выехали из горной долины, в которой помещался Альвар, и дорога, казалось, убегала в бесконечность. Джай Сингх, поглощенный радостью вождения, с застывшей на лице улыбкой, не произносил ни одного слова, ни о чем не рассказывал. Странный у него был способ знакомить со своей страной...

– Куда мы едем? – спросил Морозини.

Машина остановилась так резко, что пассажир чуть было не вылетел из нее поверх невысокого лобового стекла.

– Сюда. Здесь проходит граница моего государства, – сказал Джай Сингх, указывая на железную дорогу и стоящий рядом столб, выкрашенный в цвета Альвара. – Мы вернемся другой дорогой. Так вы все посмотрите.

Резкий разворот, от которого взвыл мотор, – и снова бешеная гонка, но уже в обратном направлении. Если они и ехали другой дорогой, Морозини этого не заметил. Теперь пыли было еще больше, чем по дороге туда. Время от времени в поле зрения показывались горы, которые становились все ближе. Перед ними лежали холмы, и машина, вдруг резко вильнув вправо, стала все на той же бешеной скорости по ним подниматься, так что пассажиру показалось, будто он попал на «американские горки». Что касается Джая Сингха, он откровенно развлекался, хохотал, словно мальчишка, перескакивая через канавы, проваливаясь в рытвины или взлетая по склону, чтобы через мгновение скатиться с другой стороны.

– Вы не находите, что мы как будто бы в Луна-парке? – со смехом спросил он. – Обожаю Луна-парк! Когда я приезжаю в Париж, то провожу там целые часы. Меня это приводит в восторг! А вас нет?

– Не помню, чтобы я туда ходил...

– Что ж, так у вас будет хоть какое-то представление об этом чуде. Хотя там ощущения куда сильнее!

Сильнее? В знаменитом парижском «Scenic-railway» вас везли по совершенно гладким рельсам, не имеющим ничего общего с этой дорогой, где сплошные рытвины и выбоины. Умение по ней проехать делало честь талантам водителя, но пассажиру от этого легче не становилось. Впрочем, путешествие закончилось после довольно крутого виража... прямо в ворота парка, к счастью, защищенные густыми зарослями гибискуса, смягчившими удар.