— Вы помните, как звали того, второго?

— Конечно. Джеймс Сазерленд.

Там было все. Цитаты из их интервью с Джеймсом. Фотографии из Лас-Вегаса. Из Лос-Анджелеса. С оскаровской гонки. Комментарии сотрудников отелей, где их видели вместе. Его чертов Инстаграм с Бобби, на который был подписан Джеймс. Они вдвоем на прогулке с Бобби, они в кафе, они сидят где-то в парке, и Майкл, на мгновение прижав к себе голову Джеймса, касается губами его виска.

Жемчужиной коллекции было видео с вечеринки. Они не танцевали — они терлись друг о друга в лучах разноцветных огней, хватали друг друга за руки, за шею, за задницу. Джеймс стекал спиной по его груди, вжимался затылком в пах. Майкл вздергивал его на ноги, разворачивал — целовал. Джеймс ускользал, дразня. Майкл перехватывал тонкое запястье, дергал обратно. Джеймс, обхватив его за затылок, тянулся к Майклу раскрытым ртом. Они целовались. Пьяные друг от друга, от губ и глаз, от азарта.

— Что это?.. — спросил Майкл, досмотрев до конца.

— Ларри решил устроить тебе аутинг. Все кончено, — сказал Зак и залпом выпил остаток виски. Поморщился.

— Разве нельзя это как-то прикрыть? — спросил Майкл. — Ты же можешь. Про меня с Питером тоже всякое говорили…

— Про тебя с Лейни не было всего этого! Фотографий! Свидетелей! Видео с этой долбаной вечеринки!.. Неважно. Нет, я не могу. Статья выходит завтра. Это нельзя остановить. Завтра все узнают, что вся твоя гетеросексуальность, на которой строится твоя репутация — это фикция, Майкл. Фик-ци-я, — протянул он по слогам.

— И ничего нельзя сделать? Перекупить статью?.. Заплатить автору?..

— Нет. Это проект Ларри. Его прощальная благодарность.

— То есть, это конец?

— Да.

Майкл смотрел на Зака в ожидании, что тот сейчас скажет, что им делать. Зак всегда знал. У него всегда и на все был план. Но Зак молча крутил стакан, не поднимая глаз. Потом поднялся, налил себе еще.

— Отрицать будет бессмысленно, — сказал он. — Это уже не слухи. Это могила. Тебе и твоей карьере. Завтра все узнают, что ты гей, что ты им врал — и твоя аудитория не простит такого предательства.

— Технически, — сказал подкованный Майкл, — я не гей. Я бисексуал.

— Кому это, блядь, интересно!..

— Что теперь?.. — спросил Майкл.

Зак пожал плечами и промолчал.

— Переждать не выйдет? Я мог бы уехать куда-нибудь, пока все не утихнет.

— Ничего не утихнет, — серьезно сказал Зак. — Пойми уже. Вспомни, что было с Лейни. Все, кто тебя обожал, кто мечтал быть на месте твоей драной Виктории или любой другой бабы рядом, все, кто себя с ними ассоциировал — они почувствуют, что ты их бросил. Их персонально. Ты кинул их ради какого-то мужика. Это что касается женской аудитории. А что касается мужиков, которые в тебя верили и хотели бы быть тобой, — так их пополам порвет.