‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Такие букеты у нас только тебе и присылают, — вздохнула Оксана. — Забирай! Но в ведро вряд ли поместится целиком.

Он помнит обо мне! Хотелось кричать от радости, вопить, прыгать и снова визжать! Он все равно со мной, хоть и занят не пойми чем!

Я только и успела отнести коробку с букетом к себе, как раздался звонок.

— Привет! Спасибо!

— Понравился? Привет! — Я слышала, как он улыбнулся в трубку. Так улыбается счастье.

— Спрашиваешь? Да я так рада! Соскучилась по тебе жутко!

— Я тоже. Но завтра вечером я должен быть свободен. Не планируй ничего, хорошо?

— Не буду, только если с тобой.

— Со мной. Вась, не могу больше разговаривать, вторая линия. До завтра!

— До завтра!

Я прикрыла глаза. Напряжение, сжимавшее меня последние дни, улетучилось. Ничего не изменилось, все хорошо, просто временные проблемы, но не более того. Зря нервничала.

— Ну что, довольна? — Я вздрогнула и открыла глаза. Трегубова.

— Чем?

— Я ухожу. Насовсем. Добилась своего, молодец. Я тебя недооценила. — Ирка говорила негромко, но очень зло. — Кощей, значит, целую редакцию тебе купил. Круто!

— Ты чего, Ир?

Больше ничего сказать ей не успела. Трегубова меня перебила:

— Я, может, и сволочь завистливая, но передком никогда не работала, все мои статьи — потому что я профессионал и умею писать. А ты никто и ничто без власти и бабок своего хахаля. Пустышка, Вась. Всегда ею будешь. И это все здесь понимают. Но молчат, потому что за правду у нас теперь увольняют! Тебе никогда не стать настоящим журналистом!

