— Убери с дороги эту вонючую террористку, — прошипела я сквозь зубы, — Мне домой пора.

— Террористку! Ты слышал? И ты это будешь терпеть? — завизжала Амина.

— Хоть ты помолчи! — болезненно крикнул Антон в мою сторону.

— Еще не известно, кто больше свихнулся, — презрительно выплюнула я, — По-моему у твоей жены начинается припадок.

Долго ждать не пришлось: визг Амины перекатился в рев, потом в хрип. Она заметалась, забилась о стены. Антон стоял монолитом, прикрывая рубеж.

Бестия изрыгала проклятия, рвалась и корчилась, то лаяла, то выла, то прыгала на мужа, заливая слюной его плечи. Шаг за шагом Антон оттеснял ее на выход, пока не вытолкал за дверь. Раздался звук пощечины, и возня с новой силой продолжилась на лестничной клетке. Минут через десять вернулся Антон. Щека его пылала, ворот рубашки болтался на нитке.

— Что она делает? — прошептала я.

— Бьет окна моей машины, — равнодушно ответил Антон, и в подтверждение его слов, с улицы донесся звон стекла.

Я подскочила на месте:

— Звони в милицию!

— Не надо, пусть выпустит пар.

— Теперь это так называется? Развлечение не из дешевых!

Я осторожно выглянула из окна: Амина, размахивая красным «каблуком», добивала последнюю дверь. Со всех этажей на нее с испугом таращились жильцы.

Бросив орудие мести на землю, Амина пнула ногой колесо и зашагала к своей машине.

— Кажется со стеклами покончено, — произнесла я в пространство, — Спасибо за представление, мне пора.

Антон поднялся с места:

— Поехали, отвезу.

— Сдается мне, поедем с ветерком.

Сотрудники ГАИ, тормозившие на каждом перекрестке, сочувственно выслушивали байку о вандалах, искалечивших новенькую иномарку, и с Богом отпускали в автосервис.