Я никогда ещё не испытывала такой власти над мужчиной. Мужчиной, который, как он сам полагает, загнал меня в ловушку. Его желание меня опаляет. Оно настолько сильное, что кажется ещё немного, и рухнут стены квартиры, зазвенят расколотые стекла.

Остаюсь на коленях, выпрямляюсь. Облизываю пальцы и, не дав своему зрителю опомниться, веду вниз по шее, проникаю под кружево бюстгальтера. Оно тонкое. Любомир явственно видит даже в полумраке, как я ласкаю себя под тонкой вуалью лифчика, сжимая сосок.

Пронзает иглой чувственности. Я уже ловлю кайф оттого, как сильно меня желают. Или оттого, что чувствую свою власть над этим мужчиной.

— Да, б. дь… Лейла… — хрипит он, почти закатывая глаза.

Это решающий момент. Я чувствую себя киллером, который наносит контрольный удар. Расстегиваю замочек спереди, срывая кружево лифчика, позволяя ему упасть — и тотчас же прикрываю груди ладонями, запрокинув голову назад.

— Да… Да, блядь! — хрипит Любомир, срываясь на крик. Его буквально подбрасывает в кресле, а стон не вызывает сомнений в том, что же произошло на самом деле.

Это Победа. Полная и безоговорочная. Смотрю на частые судороги бьющегося в оргазме мужчины, пользуясь этим, надеваю лифчик и встаю. Мелодия продолжает звучать, но я больше не танцую. Смотрю сверху вниз, иронично подняв бровь, стараясь погасить ответный огонь в моей крови. Чувство самодовольства и триумфа вытесняет непрошенную страсть.

— Ты невероятная. Таких уже не делают, — хрипит Марченко. — Со мной со школы такого не случалось.

Поднимаю платье с пола. На губах снисходительная улыбка.

— Ничего, бывает. Когда приедешь вручать табличку? Желательно завтра.

— Табличку? А ты всерьез полагаешь, что ее заслужила?

— У нас был договор. Я заставила тебя кончить как никогда и ни с кем. Или это обычное твоё состояние?

— Не груби, Лейла. Почему ты одеваешься? Мы не закончили! Сними белье и ползи ко мне.

— У нас была сделка. Обслуживать тебя на постоянной основе я не нанималась…

Любомир поднимается с кресла. Его глаза полыхают нехорошим огнем. На какой-то миг я испытываю страх.

— Сейчас я пойду в душ, — говори этот безумно притягательный и вместе с тем опасный мужчина, залпом допив коньяк из бокала, — и мы продолжим. Я хочу видеть тебя голую и готовую меня ублажить. В постели. Впрочем, захочешь потереть мне спину — сто баллов к карме.

— Да пошел ты!

— У тебя дерзкий ротик. Надо заткнуть его чем-то большим и тёплым. Думаю, в этом ты так же хороша, как и в танце.

— Ты не мужик. Ты не отвечаешь за свои слова. Мы договаривались на один оргазм, ты его получил! Будь настоящим мужиком, признайся, что я выполнила свои условия!