Мужчина расплылся в улыбке. Пусть дочкины кулинарные эксперименты были довольно скромными и не всегда удавались, но ничего лучшего, чем ужин в ее компании, в его жизни пока не существовало.
— Спасибо, Марина Валерьевна. — Сказал он появившейся в прихожей пожилой женщине.
— За что, сынок? — улыбнулась та, надевая плащ.
— За то, что посидели с Верой. — Снимая обувь, ответил Озеров.
Женщина печально вздохнула и похлопала его по плечу.
— Мне совсем не трудно, а тебе помощь.
— Да. — Кивнул мужчина. — Спасибо.
Он снял мокрую куртку и повесил на плечики.
— Я уже говорила… — женщина покосилась на кухню и понизила голос. — Но скажу еще раз. Тебе нельзя все время одному, Матвей. Ты молодой и…
— Марина Валерьевна. — Озеров бросил взгляд в сторону и перешел на шепот: — Мы это с вами уже обсудили. Вере не нужна новая мать, у нее есть вы. Этого вполне достаточно.
— Я говорю о тебе, Матвей. — Женщина взяла его за локоть. — Мне больно видеть этот безжизненный взгляд, понимаешь? Так нельзя. Нужно жить дальше.
— У меня всё хорошо. — Сухо выдавил мужчина. — Прошу вас, не переживайте. Всё нормально.
— Пока, бабуля! — Девочка выпорхнула из кухни и поцеловала Марину Валерьевну в щеку.
— Пока, моя девочка. До завтра. — Она погладила ее по голове, взяла с крючка зонт и вышла в подъезд.
— Всего доброго. — Попрощался Озеров и закрыл за ней дверь.
— Идем уже! — Дочка потянула его на кухню.
Профессор проследовал за ней, вымыл руки и сел за стол.
— Что у нас сегодня? — Он закатал рукава рубашки.
При виде довольно улыбающейся дочери у него щемило сердце.