Честно, поначалу… этот наш «школьный батя» даже обалдел, когда узнал, что перед ним… не два парня, а…

Долгая, муторная речь о «взяться за ум», «ты же будущая мать», «оба закончите на нарах или в подворотне…»

Ничего нового, в общем-то, он и не сказал: повторил лишь нудные нравоучения дядьки Романа… Да толку? Что с гуся вода… Батя Рожи, «наш» батя, давно уже бросил эту затею — ждет только, когда мы окончательно размозжимся, чтоб уже на собственных кровавых шишках дошло, что хорошо, а что — плохо. Хотя поначалу не раз рвался, пытался разогнать нашу «шайку», «тандем беспредельщиков». Как только ярким заревом небосвод окропился первыми нашими выходками… (а-ля подожгли покрышку и закинули под окна брюзге-соседу (вечно сетующему, что шумим, что надоедаем, что вишни его святые (невольно) ломаем, когда ягоды тырим; и который уже не раз нас уксусом поливал) или залили краской клумбу постоянно, бешено на нас орущей, веником гоняющей по подъезду, бабки с первого этажа) — так и начал составлять коварные планы «разлучить» взрывную смесь и привести каждого по отдельности в чувства, в нормальное, адекватное, разумом, а не «опой» контролирующееся, состояние, сознание. Конечно же, дядька не верил бабкам (что вечно под окнами кости всем, а не только нам, перемывали), что зачастую это я зачинщик всех этих «хождений по мукам». А потому влетало исключительно Роже — меня же лишь напутствовал словом, да так… что однажды, дабы спасти (!), несчастную, отправил к бабушке жить, в деревню. Хотя бы… «лето перекуковать, а там видно будет…» — невнятная речь, явно пахнущая ложью.

Ну да. Здрасте. И пусть Роже ток четырнадцать, но этот «говнюк» пронюхал всю историю (что, куда: что не в детдоме я, как грозился батя, а у бабули), умудрился раздобыть денег (тачки мыл, бутылки собирал, макулатуру сдавал), купил билет и рванул за мной… никому ничего не сказав. Долго родители его искали, в ментовку даже заяву написали. Местную округу с волонтерами прочесывали…

А этот индюк — два дня — и у меня. Видели бы вы мою рожу от явки этой Рожи! И никакой принц не нужен!

На танцы вечером пошли уже вместе. Стоит ли говорить, что кое-где кое-что странным образом заполыхало, прибежал участковый, и не только бабулю, но и всё село на уши поставил. А уже следующим утром — Рогожины старшие получили телеграмму о том, чтоб «срочно приезжали и забирали своих… хороших деток обратно».

Весело было… Очень весело. Чудили… Жестоко порой, безрассудно, бесстыдно, но без фанатизма. Всегда знали, когда остановиться, чтобы не наделать беды и чтоб сильно кого не задеть, не обидеть. Если кому и влетало от нас — то только за дело. Как грится, «зло должно быть наказуемо»… и вот тут-то мы брали разгул, как верные «Всадники Апокалипсиса»…