Светлый фон

— Что ты решил?

— Я дам Лёхе шанс. Но если он его проебёт в очередной раз или попытается нагадить в протянутую руку помощи, клянусь, это будет последнее, что он сделает в своей жизни.

* * *

Я приготовила завтрак и закинула гору грязной одежды в стиральную машину.

— Я так и не узнал, какая из тебя хозяйка. Но судя по всему, отличная, — пошутил Демьян. — Готов дать руку на отсечение, чтобы узнать и почувствовать это на себе.

В ответ я пожала плечами. Не готова была разбрасываться громкими обещаниями. Демьяну нужно многое перебороть в себе и принять прошлое. Принять тот факт, что мы запутались и впустили в интимные отношения третьего.

Демьян готов просто закрыть глаза и шагнуть вперёд.

А я слишком хорошо поняла на собственном примере, что просто закрыть глаза недостаточно. Чаще всего это заканчивается плачевно. Нужно принять прошлые ошибки и смириться с тем, что ты не идеален, и только после этого шагать дальше.

Я понемногу оживаю. Вместе с крошечным ребёнком, растущим во мне, появляется уверенность в себе и какое-то умиротворение.

Я учусь принимать себя и любить такой, какая есть — с недостатками, ошибками и тёмными пятнами в прошлом.

Хочется, чтобы Демьян тоже научился этому.

Хочется, чтобы Лёша смог перешагнуть больную влюблённость и зажить полной жизнью, не оглядываясь на успехи старшего брата и не завидуя ему.

Я устала воевать за крохи тепла и нежности, устала кататься на американских горках головокружительных эмоций из ненависти, больной влюблённости и обжигающей страсти.

Я хочу покоя и тихого счастья.

И сейчас, когда я распахиваю окна на кухне, чтобы впустить свежий воздух, я верю, что у нас всё получится.

Возможно, не сразу. Но со временем всё обязательно будет хорошо.

43. Демьян

Карина убиралась на кухне Лёхи. Я не стал путаться под ногами. Мне хотелось остаться и смотреть на неё, жадно впитывать каждый жест и слово. Но я заставил себя выйти.

В голове пульсировали разные мысли и эмоции. Всего было навалом. Больше всего досады на себя и чувства вины с привкусом горькой полыни.

Мысль, что я облажался по всем пунктам, заставляла чувствовать себя каким-то неполноценным и ущербным, поломанным и ненужным.