В открытом космосе либо существует разумная жизнь, либо ее там нет. Любая из этих мыслей пугает.

В романе «Войне миров» Герберта Уэллса пришельцы с Марса напали на Землю, потому что их родная планета умирала. Вооруженные лучами смерти и гигантскими шагающими машинами инопланетяне быстро сожгли разные города и едва не захватили крупнейшие земные столицы. Марсиане легко подавляли все попытки сопротивления, и наша цивилизация должна была вот-вот превратиться в руины, как вдруг нашествие неожиданно прекратилось. Пришельцы со всей своей передовой наукой и мощным оружием не учли одну опасность: они не предусмотрели нападения со стороны самых примитивных земных существ — микробов.

Этот роман породил целый литературный жанр и тысячи художественных фильмов, таких как «Земля против летающих тарелок» и «День независимости». Правда, ученые в большинстве своем кривятся при виде того, какими показывают в этих произведениях инопланетян. В фильмах обычно фигурируют существа с аналогичными человеческим ценностями и эмоциями. Даже если у них зеленая кожа и громадная голова, они все равно до определенной степени похожи на нас. Кроме того, они, как правило, прекрасно говорят по-английски.

Но, как указывают многие ученые, вполне может оказаться, что с омаром или морским огурцом у нас больше общего, чем с пришельцем из космоса.

Как и в случае с кремниевым сознанием, инопланетное сознание, скорее всего, будет обладать теми же общими чертами, описанными нашей пространственно-временной теорией, т. е. способностью строить модель окружающего мира и затем рассчитывать, как она будет развиваться во времени, чтобы достичь определенной цели. Но если роботов можно запрограммировать так, чтобы они были эмоционально связаны с человеком и преследовали цели, совместимые с нашими, то с инопланетным разумом все сложнее: у него может не оказаться ни того ни другого. Скорее всего, у другой цивилизации будет свой, не совпадающий с человеческим набор ценностей и целей. Можно только гадать, каких именно.

Консультантом фильма «2001» был физик из принстонского Института перспективных исследований доктор Фримен Дайсон. Увидев фильм целиком, он был доволен — и не блестящими спецэффектами, а тем, что впервые в голливудском фильме представлен инопланетный разум с желаниями, целями и намерениями, совершенно непохожими на наши. Впервые инопланетяне в фильме были не просто актерами, нацепившими на себя монструозные костюмы и изо всех сил старающимися изобразить угрозу. Нет, инопланетный разум здесь был представлен как нечто перпендикулярное человеческому опыту, нечто совершенно чуждое.