Рамаз молчал. Он густо покраснел, потом побледнел. Манучар задел его за живое. Это был больной вопрос.

— Две книги, три брошюры и четыре статьи в журнале… — выдавил наконец Рамаз.

— Достаточно. Надо еще парочку статей в союзном журнале тиснуть. Могу помочь.

— А… к чему этот разговор, батоно Манучар? — растерявшись, с почтением обратился к Манучару.

— Думаю для начала сделать тебя профессором, — он испытующе посмотрел на Рамаза.

Рамаз онемел.

— Возможно ли?..

— Значит, согласен! — решил Манучар. — Значит, будем действовать…

На ученом совете против Рамаза Бибилури проголосовал только один академик…

На душе у Рамаза стало еще беспокойнее…

* * *

Перед дверью прокурорского кабинета Отар Чхиквадзе на секунду задержался, словно сомневаясь в чем-то, и все же решился.

— Кого я вижу! — Из-за стола поднялся навстречу вошедшему прокурор Иотам. — На улице и не узнал бы…

— Да и тебя не обошли годы, — криво усмехнулся Отар.

— Тридцать восемь стукнуло!

— Уже не в коротких штанишках бегаем…

— Ну, что за пессимизм! — упрекнул Иотам. — Неужели по-прежнему не взбежим на Мтацминду?

— Не знаю, как ты, но мне бегать некогда…

— Хороший, видать, у тебя редактор. А еще говорят, что журналиста ноги кормят…