Любая улица, любое здание, мимо которых мы проезжали, являлись прямо из моего наихудшего и безумно часто повторяющегося ночного кошмара: вдруг просыпаюсь и оказываюсь опять в этом ненормально крохотном городишке, к которому был привязан все первые восемнадцать лет своей жизни. Так что я уже переживал подобное. Будто дурной сон. Так было легче и не очень расстраивало по сравнению с тем, если все вокруг принимать за настоящую действительность.

Голос Бена вывел меня из забытья.

— Ты хочешь узнать… что?

— Что?

— Ты хочешь узнать… что-нибудь?

— А-а. Такого рода «что». Ладно. Расскажи мне что-нибудь.

— В таком большом городе. Стоят такие большие здания. А кто-то летит в самолете. Прямо в них. Два самолета, я имею в виду. И они сгорают. Здания, а не самолеты. Н-да, оба.

— Я знаю, брат. Я был там.

— Ты был? Ты же не сгорел.

— Я был настолько близко, чтобы увидеть все, но не так близко, чтобы сгореть.

— А-а, — протянул Бен. — Ты хочешь узнать… что-нибудь еще?

— Обязательно, — ответил я, хотя это было не вполне правдиво.

— Куда ты уезжал, братишка?

Я с трудом сделал долгий вдох, потом медленно дал воздуху выйти обратно. Понимал: рано или поздно у Бена появятся вопросы. Но, честно говоря, думал, что первый будет о маме.

— Я уезжал в колледж. Ты знаешь об этом.

— А-а. А ты уже… как это называется? Когда заканчиваешь? Школу.

— Ага. А ты?

— Я закончил.

— Когда успел?

— Года два назад.