— Нет, что ты, дядя Павел! Не бойся! — говорил Игорь. — Я не собираюсь превращаться в профессионала. И вообще с каждым годом буду меньше играть… Наука требует для себя всего человека. Ты знаешь, что Эйнштейн тридцать лет хотел вывести единую формулу гравитационного и электромагнитного поля? Хотел найти между ними связь и зависимость?

— Да, но не нашел?

— А почему, ты знаешь?

— Гм, — промолвил Басаргин. — Нет.

— Очень просто: он пытался это сделать один!

— Но он был один, когда открыл теорию относительности. И это не помешало ему ее открыть.

— Наука дошла до точки! — изрек юноша. — Одиночка ничего великого открыть не сможет. Просто один мозг этого не в состоянии сделать.

— Гм… Так говорили и тысячу лет назад, но вполне возможно, что теперь все по-другому.

— Конечно, дядя Павел!

— Ты можешь курить при мне. Я знаю, что ты давно куришь.

— Я знаю, что ты знаешь, но не говори маме, пожалуйста.

— Она боится, что у тебя слабые легкие.

— Даже если у меня опять будет туберкулез, теперь это раз плюнуть, — сказал юноша. Его рука вытащила сигарету из пачки, но боялась извлечь сигарету на свет божий из кармана.

— Если тебя когда-нибудь забреют в армию, то у тебя, поверь мне, легкие окрепнут. Ты боишься армии?

— Кому охота терять три года? — пожал плечами юноша и наконец вытащил сигарету.

— Гм… — ответил Павел Александрович Басаргин. — Нигде русские мужчины не ощущают такого братского друг к другу отношения, как на призывном пункте… Такое братство русские мужчины еще испытывают разве что в очереди за пивом… Армия — тяжелая штука, но она помогает многое понять тем, у кого, конечно, на плечах есть голова.

— Ты рассуждаешь по принципу «проварить всех крестьян в фабричном котле». Я заработал право не на армию, а на университет.

— Гм, — произнес Басаргин.

Некоторое время они шли молча. Басаргин думал о том, что не умеет спорить с Игорьком. Умеет лишь бубнить свое «гм». Вот, например, об одиночестве первооткрывателя. Великое всегда открывал кто-то первый, кто-то один. Другое дело, что довести любое открытие до конца можно усилиями множества людей. А увидев падение яблока, подумать о силе тяжести и взаимного тяготения может только один. Даже если в этот момент на яблоко будет смотреть миллион людей. И это, как Женька говорит, ежу понятно.

— Что ты думаешь о приезде де Голля? — спросил Басаргин.