– Знаете… так получилось… денег, вероятно, не хватит. Может я быстренько смотаюсь на Сокол. Возьму, сколько надо, и вернусь обратно, – робко предложил я в надежде, что дама пошлёт меня ещё дальше и я с лёгким сердцем свалю восвояси.
Не вышло. Мадам, не меняя выражения лица, продолжала пристально смотреть мне в глаза и снова спросила:
– Сколько у вас денег?
– Да ну, что вы! Этого никак не хватит, – я пытался уйти от ответа. Мне не хотелось даже обсуждать эту позорную сумму и называть конкретную цифру. Кассир же, напротив, хотела именно этого.
– Сколько у вас денег? – снова уже более требовательно повторила она.
– Десятка, – обречённо выдохнул я, ожидая, что сейчас всё и закончится.
– Ну так и давайте её сюда, – неожиданно продолжила собеседница.
Совершенно сбитый с толку таким поворотом разговора, я пытался сообразить, как на эту сумму можно купить три театральных билета. Сомнения уже другого свойства снова охватили меня. И я попытался уточнить:
– Простите, вы меня правильно поняли? Мне нужно три билета рядом на вечерний спектакль, на хорошие места и… по такой цене?
– Я уже давно всё поняла. Давайте деньги, – не меняя интонации, требует кассир.
– Скажите… а как это… возможно? – из последних сил пытаюсь разобраться я, в чём же подвох.
– Давайте деньги.
– А-а…
– Деньги!
Будь что будет. Протягиваю мятую купюру. Жду. Вопреки мрачным ожиданиям получаю три билета. Третий ряд партера. Места восьмое, девятое, десятое. Судя по схеме зала, лучше мест не бывает.
Но как это? Этого просто не может быть! Где засада? И сколько же стоит билет, если десять без остатка не делится на три? Машинально переворачиваю билеты. Синим штампом проставлена цена каждого. Место №8 – 5 руб. Место №9 – 3 руб. Место №10 – 2 руб.
Вспоминаю, что за порогом разруха, кризис и выживать нужно не только докторам.
Окошечко кассы захлопывается. Конец первого действия. Занавес.
Может быть, обычные театры и начинаются с вешалки, а еврейский начинается с кассы.