— Ты отлично знаешь зачем, — говорит Стэнли. — Обсудим это позже, а сейчас я кое-что отдам тебе на сохранение.

Он достает из кармана пачку денег, полученную от Алекса, и украдкой вкладывает ее в руку Клаудио. У того широко раскрываются глаза и отвисает челюсть.

— Эй, держи себя в руках, — одергивает его Стэнли. — Сейчас твоя задача — следить за этой братвой. Если увидишь, что они делают ход — то есть идут в нашу сторону, ты понял? — сразу предупреди меня. А если начнется заварушка, мигом выметайся отсюда. Потом встретимся на хазе.

Алекс и его приятель в дальнем конце зала играют на стоящих рядом автоматах — «Полет на Луну» и «Меркурий» соответственно, — и нечеткие силуэты их голов отражаются в стеклах вертикальных панелей с картинками стремительно летящих космических ракет. Алекс хорош: действует ловко и расчетливо, сопровождая игру подобием лекции.

— Настоящая привлекательность пинбола, — говорит он, — заключается в том, что его можно считать иллюстрацией зарегулированных социальных механизмов, которые фактически держат в плену всех нас. Играя, мы символически бросаем вызов этой системе. Пинбол и джаз — вот две прекраснейших вещи, которые дала миру ваша страна, и у обеих один и тот же источник: дух сопротивления.

Стэнли подходит к соседним «Сказкам 1001 ночи». Бросает в щель десятицентовик, и автомат оживает: загорается панель с девицей, исполняющей танец живота, и султаном в тюрбане среди пышногрудых гаремных одалисок. Султан, тучный и вальяжный, зачитывает что-то вслух из огромной книги; Стэнли с усмешкой вспоминает об Уэллсе. Прикинув, что времени у него немного, он оттягивает плунжер, запускает первый шарик из трех, выделяемых на игру, и позволяет ему вылететь за пределы игрового поля. То же самое он проделывает со вторым шариком и только потом берется за дело всерьез: быстро набирает очки, но, почувствовав, что за ним следит Алекс, намеренно притормаживает.

— Недурно, — говорит Алекс, когда Стэнли заканчивает.

— Спасибо. Вы тоже не с луны свалились.

— Я часто играл, когда жил в Париже. Но с тех пор порядком подзаржавел.

Стэнли выуживает из кармана новую монетку.

— Есть у нас время для еще одной игры? — спрашивает он.

— Почему бы нет? Думаю, рыба никуда не денется.

— Хотите отыграть часть своих денег?

Пока Алекс гоняет по полю серебристые шарики — с такой силой налегая на корпус автомата коленями и локтями, что прогибаются стенки, — белобрысый с двумя другими «псами» покидает зал, напоследок издали показывая Стэнли средний палец. С их уходом Клаудио несколько расслабляется. В приоткрытые окна задувает легкий бриз; Стэнли видит лунный свет на воде, — значит, небо уже очистилось от дождевых туч. Автомат кряхтит и постанывает под натиском Алекса. За стеклом панели мелькают цифры набранных очков; пинбол вовсю лязгает, звякает и бренчит.