Ну почему же отцы всегда говорят то, что приводит к совершенно нежеланному результату? Неужели их потребность в доминировании настолько сильнее инстинкта защиты? Амина поглядела на отца. Понимает ли Томас, подумала она, что поступает с собственным сыном как лев, кусающий своего львенка?

Акил отвернулся от отца и уставился в окно, надув губы, словно пытался сохранить тайну, и Амина вдруг с поразительной ясностью поняла, в чем дело. Ее просто озарило, точно по телу полоснули таким острым лезвием, что она даже не почувствовала боли. Прижав камеру к лицу, она глядела на брата. Акил посмотрел на нее в видоискатель. Вокруг него невидимым вихрем бушевала ярость. Во взгляде брата светился вызов, казалось, он требовал ее к ответу. Амина закрыла глаза и нажала на затвор.

Глава 4

Глава 4

На следующий день Амина стояла в коридоре у комнаты Акила, нервно сжимая и разжимая кулаки. Она так больше не могла. Звуки были просто ужасными, и признаков того, что они скоро прекратятся, не наблюдалось, хотя она, набираясь храбрости, ждала под дверью уже десять минут.

Акил лежал на кровати и рыдал. Взахлеб. Так не рыдал он с самого детства, когда однажды случайно выронил свой лазерный меч джедая из окна машины и символ настоящего героизма стал лишь очередным куском пластика, валяющимся на шоссе.

– Уйди! – произнес он, но так жалобно и тихо, что она не приняла его всерьез и присела на край кровати, не находя нужных слов.

Великие маниакально улыбались им с потолка.

– Пейдж меня бросит…

– Что? Она тебе так сказала?

– Скажет, когда узнает.

– Погоди, ты что, ей не рассказал?

– Пока нет, – с трудом вздохнул брат и нервно сглотнул. – Не могу. От этой болезни нет лекарств. Я посмотрел сегодня в справочниках. Врачи пытаются делать всякую ерунду, но это ничего не меняет.

Неужели это правда? Амина вспомнила их аптечку, где было столько таблеток и разноцветных микстур, и сказала:

– Ну, может быть, папа знает, что…

– Папа ничего не сумеет сделать! Это неизлечимое заболевание!

– Но… – нервно облизнула губы Амина, – но пока же еще не известно, вдруг у тебя…

– Ты же сама им сказала! Я все время вырубаюсь без причины, так?

Амина принялась грызть ногти, жалея, что вообще что-то кому-то сказала, а Акил снова заплакал.

– Ну, может…