— А Нидворай похож на варанчика, — заметил Артамонов. — Знаете, есть такой принцип — принцип варанчика. Реликт хватает кролика за ногу и говорит ему глазами: «Извини, природа берет верх — я понимаю, что вам неудобно терять ногу, не котомка все же, но поймите и меня — я ногами питаюсь, поэтому при всем уважении, — а сам зубами перехватывает ногу выше и выше, — вынужден отожрать конечность полностью, раз уж заглотил по колено». Нам такой юрист не годится. К тому же у него ботинки нечищеные.

— Зато просит меньше, — резонно заметил Варшавский.

— Пока меньше, а потом на голову сядет, — сказал Артамонов. — При этом он скрытый алкоголик. От систематического толкования у него изо рта печенкой пахнет.

— Я думаю, небольшие траты на него перебьют запах, — окончательно высказался Варшавский.

— Проснемся — решим, — распустил думу Орехов.

Под напором Варшавского приняли Нидворая, у которого было два состояния — он или заболевал, или выздоравливал. Юрист запросил аванс, сославшись на проблемы с женой, из-за которой ему негде жить. Ну и, чтобы не позорить «Ренталл» костюмом, взял взаймы еще полушку на покупку нового. Как выяснилось позже, все это было нужно, чтобы сводить молоденькую легистку в ресторан «Якорь» по-над Волгой.

За пару дней при смутной помощи Нидворая «Положение о лотерее» было составлено. В основе лежала бланкетная норма, согласно которой участник сам устанавливал правила поведения во время розыгрыша. По заверению Нидворая, ни одна морская сука не могла теперь доколоться к организаторам — настолько все в документе было облечено в правильные слова. Это было не «Положение», а дриблинг. Расписывалось даже то, как маленькая девочка под надзором телекамер тоненькими честными ручонками вытащит из мешка заветные корешки и раздаст подарки везункам. «Ренталл» для урегулирования кислотно-щелочного баланса уступил государству прибыль и довольствовался посреднической десятиной. По инстанциям «Положение» прошло легко и непринужденно — финуправление и Центробанк ратифицировали документ охотно. А вот Фоминат, ратовавший громче всех, подписать отказался. Уперся — и ни в какую!

— Зачем мне лотерея?! Возвращайте деньги! — задергался он, словно ему под хвост попала шлея.

— Вы что?! На них закуплены призы! — возмутился Варшавский, он воспринял пролет в штыки.

— Продавайте призы и возвращайте! — не унимался Фоминат.

— Да кто ж их купит?!

— Продавайте! Иначе подам в арбитраж! И предупреждаю — через неделю закапают пени!

— А как же природа? — недоумевал сам-Артур.

— Какая? Китайская?

— Стерхи водятся в Якутии, — всерьез уточнил Варшавский.