А потом Бойкова привела художника с птичьей фамилией Давликан.

— Я думаю, он впишется в затею, — сказала она.

— Становится даже интересно, — вымолвил Артамонов.

Давликан занимался исключительно плотью. Его безнадзорные животные были некормлены и безводны, усохшие собаки походили на ценурозных коз, увядшие рыбы летали в чуждой им среде. А люди… людей он вообще не рисовал. Разве что фрагменты. Свою суженую, чтоб не докучала, Давликан изобразил в виде зонтика. Это был единственный случай, когда женщина на холсте не имела сходства с Бойковой.

— Не соцреализм, и то приятно, — заключил Артамонов.

— Не подходит? — испугались художники.

— Маловысокохудожественно, — пояснил Артамонов, осмотрев творения еще раз, — но на условиях консигнации мы готовы взяться.

— На условиях чего? — извинился Фетров.

— На условиях консигнации. Сначала продаем третьим лицам, а потом покупаем у вас.

— Почему третьим? — спросил Давликан, поскабливая виски.

— Потому что вторым без надобности, — пояснил Артамонов.

— А-а… — смекнул живописец.

— Мы выпустим плакаты, закажем стаканы с вашими собаками и литордами, — раскрыл смысл затеи Артамонов. — И для раскрутки вывезем работы за рубеж. Если вас умело подать, пойдете на ура.

— Я сейчас заплачу! — скривился Варшавский. — Прямо ренессанс.

Художникам идея понравилась. Правда, с поправкой — Фетров засомневался, что затраты на поездку следует делить пополам с организаторами.

— Да вы просто не уверены в своем творчестве! — подзадорил его Артамонов. — Дело в том, что еще со времен лотереи у нас выработался принцип: все расходы — пополам с партнерами! Макарон не даст соврать.

— Не дам, — подтвердил Макарон.

— Ну что ж, если традиция, тогда мы согласны! — сдался график.

Сколотили первую выставку. Есть такое понятие — пересортица, оно и характеризовало экспозицию. Погрузили ее, болезную, на двухосный с иголочки «Тонар», прицепили к «Волге» и стали искать на карте Амстердам. Имелось в виду подавить европейскую школу живописи непосредственно в логове.

На отхожий промысел отрядили Орехова, Артамонова и Макарона для обкатки. Варшавского назначили звеньевым и оставили дежурить по лагерю. Должность и. о. директора «Ренталла» ему понравилась.