Перед ним безбрежная шахматная доска. Но на ней нет сверкающих лаком палисандровых фигур — доска поросла полынью, прогнила, провалилась. Превратилась в дикое, страшное место.

Колючая проволока, потрескавшийся асфальт, соленая земля, руины, бараки, ржавчина, топь. Зона.

И бродят по ней уже не Чичиковы, не Хлестаковы и не держиморды, а вконец ошалевшие совки-мутанты…

Я никому не желаю смерти. Даже державного карлика, блевотинного вашего дядю Володю казнить бы не стал.

А вы всерьез задумали 100 000 человек в России казнить.

Кто будет их арестовывать?

Ваши дебилы-полицаи.

А кто их будет судить? Те же ваши хряки-судьи, мгновенно перекрасившиеся и предавшие старых хозяев.

А кто в тюрьме содержать — а те же тюремщики, которые и сейчас и злых и добрых людей мучают.

И так со всем.

100 000 казните — а 100 000 000 останется.

Нет, дорогой, если казнить — 100 000 мало.

Нужно истребить миллионы. Выжечь грибницу.

Вот и получится сталинщина-полпотовщина.

Живите уж лучше под монголидом-сортиромочителем, если не хотите уезжать.

Ходите на смехотворные демонстрации, пророчествуйте себе в интернете, подписывайте жалкие протестные бумажки, на которые Путлер плюёт, и нюхайте всю жизнь его и обдристанного Михрютки вонючие портянки.

Такова роль русского человека в истории!

ТОЛЬКО МЕТАФОРЫ

Российский главаналитик дядя Пион роется в российском телеящике. как бездомный в мусорной куче, жадно ищет и, естественно. находит там обильные словесные экскременты главных российских подонков.

И не замечает блистательный, что критика, анализ или хорошо темперированная литературная брань — ниже его достоинства. Не достойное русского интеллигента занятие.