Светлый фон

П. ВРАНГЕЛЬ»

И дата: 10 декабря 1919 г.

В ответ — изгнание и то письмо Деникина.

20 марта 1920 г. Деникин направляет письмо председателю военного совета генералу Драгомирову.

«Многоуважаемый Абрам Михайлович!

Три года российской смуты я вел борьбу, отдавая ей все свои силы и неся власть, как тяжкий крест, ниспосланный судьбой.

Бог не благословил успехом войск, мной предводимых. И хотя вера в жизнеспособность армии и в ее историческое призвание мною не потеряна, но внутренняя связь между вождем и армией порвана. Я не в силах более вести ее.

Предлагаю военному совету избрать достойного, которому я передам преемственно власть и командование.

Уважающий Вас А. Деникин»

А. Деникин»

Совещанию высших чинов белой армии надлежало избрать нового главнокомандующего. Им оказался генерал барон Врангель. Подписи под актом об избрании поставили генералы: Драгомиров, Герасимов (вице-адмирал), Богаевский, Сидорин, Келчевский, Вязьмитинов, Шатилов, Турбин, Боровский, Покровский, Топорков, Юзефович, Шиллинг, Кутепов, Ефимов, Улагай, Евдокимов (контр-адмирал), Стогов и Махров. Последним подпись поставил Петр Николаевич Врангель. Вот она, с характерной припиской:

«Я делил с армией славу побед и не могу отказаться испить с нею чашу унижения. Черпая силы в поддержке моих старых соратников, я соглашаюсь принять должность Главнокомандующего.

Генерал-лейтенант Барон П. ВРАНГЕЛЬ 22 марта 1920 года»

Генерал-лейтенант Барон П. ВРАНГЕЛЬ 22 марта 1920 года»

В тот же день в Феодосии генерал Деникин отдал приказ Вооруженным Силам Юга России.

«§ 1. Генерал-лейтенант барон Врангель назначается Главнокомандующим Вооруженных Сил на Юге России.

§ 2. Всем, честно шедшим со мной в тяжелой борьбе, низкий поклон. Господи, дай победу армии, спаси Россию».

Нельзя без взволнованного биения сердца читать о событиях после совещания.

«Мы вышли в зал, где тем временем собрались все чины совещания, — рассказывает Петр Николаевич. — Генерал Драгомиров предоставил мне слово.

Я начал говорить и при первых же словах почувствовал, как спазмы сжимают мне горло. Меня глубоко растрогала оказанная мне всеми моими соратниками неподдельная трогательная и радостная встреча. Я ясно почувствовал, что среди безысходного горя, разбитых надежд, страданий и лишений они ищут во мне поддержки и опоры…