— А надо было отпустить его, да? Может, ещё выпить с ним? Я сходился с Шейном зимой и обещал скрестить с ним мечи снова. А как глянул, сколько у него власти над местными, не мог не уделать его на глазах у всех. Да ещё в такой день!

— И, разумеется, без доспеха, как подобает благородному воину. С кем вы вышли на поединок чести, Ардерик? Шейн чудом не убил вас. В другой раз не будьте столь неосмотрительны.

Ардерик недовольно зыркнул в сторону, поморщился, и Элеонора поспешила вмешаться:

— Ясно одно — слова о независимости Севера находят отклик в сердцах местных, как ни трудно в это поверить. А значит, все наши победы ничего не стоят, пока Шейн жив. Тенрик поддержит его, несмотря ни на что. Семья для него важнее долга перед Империей.

Тенрик вступился за брата, когда понял, что пленение Шейна станет личным торжеством Элеоноры и Ардерика. Он спас бы кого угодно, лишь бы насолить проклятым южанам, якобы лишившим его чести, которой у него отродясь не было! Но говорить об этом не стоило.

— Позовите барона, — велел Оллард.

Пока Грета бегала за Тенриком, Элеонора переглянулась с Ардериком. Губы невольно кривились в улыбке при мысли, насколько доходчиво маркграф сейчас объяснит, что Тенрик не просто вырыл себе могилу — этим он занимался всю зиму, — но ещё и камень надгробный вытесал. Все хороши, все упустили главного преступника Севера, но Тенрик не просто упустил — отпустил. Ещё и собой прикрывал! Под рёбрами вдруг разлился противный холодок: что если он решил нарочно прогневать столицу, чтобы оставить Элеонору без титула? Хотелось верить, что нет, не хватит у него ума на такое.

Тенрик явился быстро. Встал в дверях, будто брезгуя переступить порог Ардериковой спальни, скрестил на груди руки и упрямо наклонил голову.

— Наслышан о ваших подвигах, — ровно проговорил Оллард. — Вы отпустили изменника. Прикрыли предателя собственной спиной. Открыто высказали расположение к врагу короны. Знаете, барон… Должен объявить вам благодарность. Вы рискнули добрым именем, чтобы избежать кровопролития. Признаться, я не всегда одобрял ваше миролюбие, но в этот раз оно принесло плоды. Север запомнит вас как миротворца.

Элеонора безмолвно смотрела, как Тенрик степенно кивнул, видимо, изображая поклон, и вышел.

— Вы умеете удивлять, маркграф Оллард, — уронила она.

— А вы ждали публичной порки? Рано, Элеонора. Угощения такого рода подают холодными.

Элеонора встретилась с ним взглядом, и лёд в его глазах обернулся беспощадной сталью.

— Заставьте его заплатить за всё! — подал голос Ардерик. — Я даже готов принять часть вины на себя, лишь бы этот баран ответил по закону. Как-никак, я тоже упустил Шейна — так вот, я готов ответить, только пусть эта история станет известна Его величеству!