– Ну что, готова? – спросила я, беря в руку дистанционный пульт управления.

– Не совсем. Положи-ка между нами пачку бумажных носовых платков. Я всякий раз, когда смотрю этот фильм, расходую не меньше полпачки.

Я соскользнула с кровати, подошла к туалетному столику, выдвинула ящик и взяла там пачку бумажных салфеток.

– Это тебе. Сама я никогда не плачу в кино. Никогда. Да и к тому же я уже успела выплакать все свои слезы только что.

Лорелея неопределенно хмыкнула и, не говоря ни слова, откинулась на подушки.

Я нажала на клавишу «Воспроизведение», а заодно и на клавишу «Следующая серия», чтобы сократить время на вторичный просмотр титров.

Лорелея положила свою руку на мою.

– Зачем? – спросила она меня с укором. – Ведь там идет музыка. А музыкальное сопровождение для фильма все равно что крылья… И для зрителя это тоже определенный опыт.

Я бросила на нее недоверчивый взгляд.

– Хорошо! Будь по-твоему.

Я откинулась на подушки рядом с Лорелеей, и мы обе стали слушать вступительные такты основной музыкальной темы, сопровождающей весь фильм. А Лорелея в это время осторожно вложила салфетку в мою руку.

Четыре часа просмотра плюс пять перерывов на то, чтобы подать горшок, два – на то, чтобы слегка перекусить и попить воды, чуть позднее – два телефонных звонка. Лорелея в это время уже крепко спит, а я с недоумением разглядываю охапку использованных носовых платков на своих коленях. Мой мобильник просигналил, принимая очередную эсэмэску. На сей раз от Гиббса. Он сообщает, что уже стоит около дома и спрашивает, можно ли ему войти. Я отвечаю «да» и жду, когда он поднимется к нам наверх, в комнату Лорелеи.

Нажимаю на пульте дистанционного управления клавишу «Пауза», поднимаю глаза и вижу стоящего в дверях Гиббса. В руках он держит бумажный пакет, на дне которого уже проступили пятна от жира. Но пахнет необыкновенно аппетитно. Хорошо, что Лорелея спит, подумала я. Иначе непременно указала бы мне на то, что глаза у меня красные, а нос безобразно распух. И единственное, что может спасти ситуацию, – это если я хотя бы причешу волосы и слегка подкрашу губы.

– Я не стал звонить в дверь, – пояснил мне Гиббс. – Боялся ее разбудить. – Он взглянул на больную, потом перевел взгляд на меня. – Чем вы тут занимались? Боролись друг с другом, что ли?

Я шмыгнула носом, не вдаваясь в излишние подробности, чем именно мы занимались почти весь день. У меня просто не было уже сил на такие объяснения. И мне сейчас абсолютно все равно, как я выгляжу и что говорю.

– Устроили совместный просмотр фильма «Унесенные ветром». Как раз сейчас идет тот эпизод, где умирает Мелани. Пожалуйста, скажи мне: счастливый ли финал у этой истории?