Вместе с Гиббсом мы отнесли в полицию чемодан, модель самолета и письмо. Ни разу я не заметила в его глазах ни тени осуждения. Он вообще ни разу не посмотрел на меня уничижительным взглядом Кэла. Как я вообще могла вообразить, что он поведет себя таким образом? Гиббсу удалось практически целиком реконструировать жизнь брата. Почти десять лет Кэл странствовал по Калифорнии, а потом перебрался в Мэн. Целых десять лет он боролся с демонами в своей душе, которые требовали от него возмездия. Он старался избавиться от них, забыть все, но не смог. Проиграл схватку и приехал в Мэн искать справедливости. Но нашел меня, и я стала для него подходящей заменой, тем объектом, на который он обрушил всю свою ярость, всю ненависть, которую питал к моей бабушке за то безнаказанное преступление, которое она совершила. Беда лишь в том, что ненависть смешалась у него с любовью. Совершенно неожиданно для самого себя он понял, что любит меня, как и я любила его. Я еще крепче прижалась к Гиббсу. Когда-то Эдит сознательно отослала маленького Гиббса из дома, чтобы спасти его, чтобы быть точно уверенной в том, что он вырастет счастливым человеком. Что ж, хоть в этом она поступила правильно.

Я склонила голову набок и с наслаждением вдохнула запах его тела.

– Спасибо, что разрешил мне устроить это мероприятие на твоей территории. Пока еще понятия не имею, сколько времени уйдет на то, чтобы привести дом твоей бабушки в полный порядок. Хотя бы для начала покрасить его снаружи и внутри.

Я вспомнила отремонтированный и заново выкрашенный портик в доме Хейвардов, стоящем на крутом утесе, откуда открывается такой чудный вид на реку. После того как краска окончательно высохла, все китайские колокольчики снова заняли свои законные места. Оуэн разработал самую настоящую цифровую систему, сказал, что отныне каждый колокольчик у него будет висеть только там, где ему и положено висеть, и нигде больше. По обе стороны ступенек крыльца выстроились в ряд горшки с осенними цветами и другими декоративными растениями, расцвечивая парадную дверь многообразием красок и оттенков. Глядя на эти цветы, я невольно вспоминала Лорелею и ее увлечение садоводством. И всякий раз, приближаясь к дому и любуясь яркими соцветиями, я видела перед собой ее несравненную улыбку.

Гиббс потерся своей небритой щекой о мой висок.

– Я пообещал Оуэну, что никогда не продам свой дом. Из-за пирса. А еще ты сшила такие красивые занавески на окна, и покрывала, и наволочки на подушки. Только я не понимаю, зачем на кровати столько подушек? Все равно же в итоге они все летят на пол. – Я почувствовала, как он улыбнулся. – Словом, заживем на два дома.