Присутствовали также родители невесты и ее лучший друг — высокий парень с желтыми волосами и наружностью не менее экзотичной, чем у самой новобрачной…

Филибер в шикарном белом льняном костюме с розовым, в зеленый горошек, платочком в кармане.

Сюзи надела розовую, в зеленый горошек, мини-юбочку с турнюром и двухметровым шлейфом. «Моя хрустальная мечта!» — со смехом повторяла она.

Она все время смеялась.

На Франке был такой же льняной костюм, но цвета жженого сахара. Полетта надела шляпу, которую сделала для нее Камилла. Этакое маленькое гнездышко с птичками и перышками, торчащими в разные стороны. Сама Камилла облачилась в одну из белых рубах, которые надевал под смокинг дедушка Филибера, — она доходила ей до колен, подпоясалась галстуком и обулась в прелестные красные сандалии. Она надела юбку впервые с… Черт, она уж и не помнит, когда это было в последний раз…

После церемонии весь бомонд отправился на пикник в сады на холмах Шомон, экипировавшись большой корзиной Дурбельеров и приняв меры предосторожности, чтобы не попасться на глаза служителям.

Филибер перевез одну стотысячную часть своих книг в маленькую двухкомнатную квартирку супруги, которой ни на секунду не пришла в голову мысль расстаться со своим обожаемым кварталом — даже ради того, чтобы быть похороненной по первому разряду на другом берегу Сены…

Надеюсь, всем ясно, насколько она бескорыстна и как сильно он любит ее…

Но он все-таки оставил за собой свою комнату, и они там ночевали, когда приходили на ужин. Филибер, пользуясь случаем, возвращал на место одни книги и уносил другие, а Камилла продолжала рисовать портрет Сюзи.

Он никак у нее не получался… Еще одна модель, которая ей не давалась… Что поделаешь! Профессиональный риск…

Филибер больше не заикался — он просто переставал дышать, как только жена исчезала из поля его зрения.

Они очень странно смотрели на Камиллу, когда та удивлялась стремительности их романа. К чему ждать?

Зачем отнимать время у счастья? Это же полный идиотизм — то, что ты говоришь…

Она недоверчиво и одновременно растроганно качала головой, а Франк исподтишка за ней наблюдал…

Брось, ты все равно не поймешь… Ты не можешь понять… Ты ведь комок нервов… У тебя если и есть что красивого, так только твои рисунки… Ты же вся скукожилась внутри себя… Как подумаю, что считал тебя живой… Черт, я, видать, в тот вечер был совсем плох, раз влип в эту историю по уши… Я-то думал, ты явилась, чтобы любить меня, а ты просто оголодала. Ну и кретин же я, право слово…