— Вот умница, — сказала миссис Уэйнрайт. — Ну что за умница! Мы тебя поддержим, милушка. Поведем с двух сторон.

Они помогли ей встать и закололи булавкой одеяло вокруг ее шеи. Потом мать подхватила ее под руку с одной стороны, миссис Уэйнрайт с другой. Они подвели ее к куче хвороста, медленно повернули и пошли назад, и так несколько раз; а дождь глухо барабанил по крыше.

Руфь и Уинфилд следили за ними во все глаза.

— А когда она будет рожать? — спросил Уинфилд.

— Тише! Не то услышат и прогонят отсюда.

Эгги присоединилась к ним. Свет лампы падал на худое лицо и светлые волосы Эгги, а на стене двигалась тень от ее головы с длинным и острым носом.

Руфь шепнула:

— Ты видела, как рожают?

— Конечно, видела, — ответила Эгги.

— А скоро он родится?

— Нет, не скоро.

— А все-таки?

— Может, только завтра утром.

— Тьфу! — сказала Руфь. — Тогда и смотреть нечего. Ой! Глядите!

Все три женщины остановились. Роза Сарона напряглась всем телом и застонала от боли. Они положили ее на матрац и вытерли ей лоб, а она только покряхтывала и сжимала кулаки. Мать тихо успокаивала ее.

— Ничего, — говорила она. — Все обойдется, все будет хорошо. Сожми руки. Теперь прикуси губу. Вот так, так.

Схватки прекратились. Они дали ей полежать немного, потом подняли снова, и все втроем стали ходить взад и вперед, останавливаясь во время схваток.

Отец просунул голову в узкую щель между косяком и дверью. С его шляпы струйками сбегала вода.

— Зачем дверь закрыли? — спросил он. И увидел ходивших взад и вперед женщин.

Мать сказала: