Симон миновал изъеденные ржавчиной железные ворота и медленно зашагал по боковой дорожке в сторону Жасмин-Хауса. Поднялся по ступенькам на широкую белоснежную террасу, заставленную плетеной мебелью. С потолков под натянутыми тентами свисали винтажные вентиляторы, приводимые в действие с помощью тяжелых шкивов. Огромные окна в деревянных переплетах позволяли ненароком заглянуть внутрь этого величественного дома, похожего на дворец, сохранившийся от былых времен. Натертый до блеска паркет, латунные вентиляторы, закрепленные на потолке, широкие деревянные жалюзи на дверных проемах. Все это так похоже на имения южных плантаторов, как они запечатлены во всяких разных учебниках истории. Вековые пальмы раскачивают свои могучие кроны где-то высоко вверху, создавая живительную тень и прохладу даже в такую жару, которая царит в полдень, когда солнце печет особенно нещадно. Бордюры дорожек и цветочных клумб облицованы морскими раковинами, а сами клумбы радуют глаз своей ухоженностью, обилием и красотой самых разнообразных цветов и цветущих кустарников. Но в этой вакханалии красок и ароматов чувствуется рука опытного садовода, создающего свои роскошные цветочные композиции со скрупулезной точностью и отменным вкусом.

Широкий газон округлой формы с густым травяным покрытием насыщенного зеленого цвета. Никаких пожухлых пятен и плешей, как это сплошь и рядом встречается на других газонах здесь, на Сент-Люсии. Как отмечает про себя Симон, за всей этой красотой кроется терпеливая и умелая рука садовода, преданного своему делу. И повсюду, куда ни взгляни, кусты жасмина. Они тянутся вверх, удерживаемые со всех сторон подпорками, свисают с арок и проемов, заполняя все вокруг своим сладковато-приторным запахом. Соцветия нежных белоснежных цветов встречают тебя у самого входа в дом, склоняются в приветствии до самой земли, пока ты идешь к дому, буквально пробираясь сквозь цветущие заросли. Как ни странно, но такое несколько необычное обилие жасмина придает особую старомодную элегантность всему саду. Кое-где цветы уже начинают осыпаться, устилая своими лепестками дорожки. Симон топчет их своими сандалиями, чувствуя, как начинает кружиться голова от этого пьянящего аромата, которым сопровождается каждый его шаг. Он невольно опускает глаза и смотрит себе под ноги и вдруг замечает старую, ржавую железную заколку для волос, такую, какими женщины обычно закрепляют свои прически. V-образная форма заколки почему-то напомнила Симону стрелу, такую крохотную стрелку, указующую путь к парадной двери дома. Он нагнулся, подобрал с земли свою странную находку и по каким-то ему самому непонятным причинам опустил заколку в карман. Решил оставить на память об этом визите.