Для каждого из нас существуют вопросы, ответы на которые знать ему нежелательно. Брендан никогда, даже когда вырос, не жаждал встречи с отцом, поскольку не хотел смотреть в его глаза и видеть, что тому практически ничего не стоило бросить сына. Он никогда не спрашивал Кейти о ее прежних приятелях, поскольку не хотел рисовать в своем воображении Кейти, лежащую в объятиях кого-то другого и целующую его так, как она целовала Брендана.

Но Брендан знал, что правда все-таки существует. А для него, как и для большинства людей, все сводилось к тому, хотите ли вы смотреть этой правде в глаза или предпочитаете жить комфортно, довольствуясь незнанием или ложью. Но и незнание, и ложь часто недооценивались. Большинство людей, а в этом Брендан был уверен, не могут и дня прожить без того, чтобы не попотчевать себя блюдом незнания с гарниром из лжи.

Но сейчас надо было смотреть этой правде в глаза. Потому что она сама смотрела на него из тайничка, она поразила его, словно пуля, застрявшая в животе. А из этого следовало, что от такой правды никуда не деться, ни за что не спрятаться, не убедить себя в том, что ничего и не было. Незнание не для этого случая. Ложь тут также не сработает.

— О, черт, — простонал Брендан, отрывая панель подвесного потолка и просовывая руку в темное пространство; пальцы метались внутри тайника, ощущая только пыль и стружки, — пистолета в тайнике не было. Он еще целую минуту продолжал эти поиски вслепую, хотя уже наверняка знал, что пистолета нет. Пистолет его отца, и вот теперь его нет на обычном месте. Он исчез и объявился неведомо где и у кого, и именно из него убили Кейти.

Он закрепил панель на прежнем месте, взял веник, смел пыль с пола и отнес стул обратно на кухню. Он чувствовал, что сейчас ему необходимо сосредоточиться. Он чувствовал, что сейчас ему необходимо сохранять спокойствие. Он налил себе стакан апельсинового сока и поставил его на стол. Он сел на тот самый колченогий стул, повернув его так, чтобы видеть входную дверь, расположенную в центре квартиры. Он отпил немного сока и стал дожидаться Рея.

— Взгляните на это, — сказал Шон, доставая из коробки папку со смазанными и нераспознанными отпечатками следов и раскрывая ее перед Уити. — Вот самый четкий, который они сняли у двери. Он маленький, потому что это отпечаток следа ребенка.

Уити посмотрел на Шона сосредоточенным взглядом.

— Эта старая дама Прайор слышала, как двое мальчишек играли на улице как раз перед тем, как машина Кейти врезалась во что-то. Она сказала, что они играли клюшками для уличного хоккея.