Мне нечего ей предложить. Как и тебе. Спасибо вам обеим: вот я и заговорил сам с собой. Все вы, женщины, одинаковые! Почему у нас, мужчин, обязательно должен быть для вас ответ? Почему мы обязаны знать, что мы делаем и что в результате этого произойдет? Почему нам нельзя быть неумелыми, сломленными, разочарованными? Почему наш долг – помогать, устранять преграды на нашем пути?

Но ты ведь и так все это знала, верно? Я не открываю тебе ничего нового.

Прости, что накричал на тебя. В тот раз… и в последний.

Похоже, она права. Похоже, мне нужно было проветриться, избавиться от этого груза. Но я не скажу ей об этом. Она и так все знает, потому и отправила меня сюда. Она такая же, как ты. Обе вы одним миром мазаны.

Ладно, слышу. Я ей скажу. Знаю, она валяется там со сломанной ногой, в тоске, и полностью зависит от чужого человека. Хотя теперь мы не настолько чужие друг другу, как раньше. Целых три недели она справляет естественные потребности только при моей помощи. Даже в этом треугольном доме мне приходится держать ей ногу. Ей все это надоело не меньше, чем мне, но иначе ей не согнуться, не сесть, не встать. Тебе когда-нибудь приходилось приседать на одной ноге? Нелегкая задачка! Я пробовал… Так что мы уже сблизились…

Да, я на нее насмотрелся, и нет, это не то, что ты думаешь. Знаешь, о чем я? Ну, конечно, я нахожу ее привлекательной. Она такая и есть. И она… невероятная. Милая, она выходит замуж, и я пытаюсь вернуть ее домой, к жениху. Не знаю, любит ли она его. Иногда я думаю, что да, а иногда – что нет.