Поздно вечером Харша пришел в квартал Яхуддийе и постучал в дверь домика Роба.

– Он шел за тобой до самого дома, хаким. Когда он оставил тебя здесь, я проследил его путь до Пятничной мечети. Я был хитер, о почтеннейший, я был невидим. Он вошел в домик муллы одетым в изодранное кадаби, а вскорости вышел оттуда в черных одеждах и как раз успел войти в мечеть до начала Пятой молитвы. Он мулла, о хаким!

Роб задумчиво поблагодарил его, и Харша ушел.

Он не сомневался, что этот мулла служит друзьям Кандраси. Несомненно, они выследили Карима, когда тот приходил посоветоваться с Ибн Синой и Робом, а теперь следили за Робом, чтобы выведать, насколько он участвует в делах своего друга – возможно, будущего визиря.

Вероятно, они решили, что Роб не опасен, ибо на следующий день он старательно осматривался, но не увидел никого, кто шел бы за ним неотступно, и – насколько он мог судить – в последующие дни за ним тоже не следили.

Погода еще стояла холодная, но заметным становилось приближение весны. Теперь снег лежал лишь на самых верхушках высоких горных пиков, а в саду у Роба голые ветви абрикосовых деревьев покрылись крошечными черными почками, совершенно круглыми.

Однажды утром явились два воина и проводили Роба в Райский дворец. В холодном тронном зале, облицованном камнем, мерзли маленькие группки придворных с посиневшими губами; Карима среди них не было. Шах сидел за столом, под которым находилась решетка, пропускавшая снизу нагретый печью воздух. Роб простерся перед повелителем ниц, затем шах махнул ему рукой – знак подойти ближе и сесть; приятно было ощутить тепло, удерживаемое под столом тяжелой войлочной скатертью. Фигуры для шахской игры были уже расставлены, и Ала, не тратя слов даром, сделал первый ход.

– А-а, зимми, да ты превратился в голодную кошку! – сказал он немного погодя. Это было верно: Роб научился нападать.

Шах играл, нахмурив брови, не сводя с доски напряженного взгляда. Роб использовал в качестве главной ударной силы своих слонов и вскоре забрал у противника верблюда, коня со всадником и трех пехотинцев.

Зрители наблюдали за игрой в почтительном молчании. Европеец– неверный вот-вот, казалось, выиграет у шаха, и это кого-то, несомненно, ужасало, а кого-то радовало.

Повелитель Персии, однако, имел большой опыт сражений и был коварным полководцем. Только-только Роб возгордился, решив, что стал славным игроком и толковым стратегом, как Ала предложил жертву фигуры и загнал противника в угол. Своими двумя слонами он пользовался куда искуснее, чем Ганнибал тридцатью семью. Очень скоро Роб лишился обоих слонов, да еще и всадника на коне. Он все же упорно сопротивлялся, припоминая все, чему научил его Мирдин. Боролся достойно, пока не получил в конце концов шахтранг. Игра окончилась, вельможи хлопали в ладоши, приветствуя победу своего владыки, и Ала напустил на себя довольный вид.