«Только это я тебе говорю по секрету», — предупредил меня папа сегодня утром, когда мы ехали в поезде по монорельсовой дороге. Папа рассказал мне об этом, потому что я долго упрашивала, чтобы он рассказал. «Хоккайдо, — куда мы едем, — родина твоей мамы», — сказал он.

— Значит, у Юки на Хоккайдо есть бабушка и дедушка?

— Наверное, есть.

Папа слегка вздыхает. Я бросаю быстрый взгляд на маму. Мама прижимает к себе Рису. Она, не замечая моего взгляда, смотрит в большое окно. Все окно занято морем. Море блестит на солнце. Кажется, что монорельсовая дорога парит в небе. Я беспокоюсь, вдруг мама выпадет из окна.

— А какие они, мои дедушка и бабушка?

— Я не знаю, потому что никогда с ними не встречался. Может быть, они уже умерли.

Папе, похоже, не хочется говорить об этом. Я удивлена, узнав, что бабушки и дедушки, может быть, уже нет в живых.

— А почему ты точно не знаешь?

— Потому что мама не знает.

— А почему она не знает?

— Хм. Наверное, она их не очень любит.

Я поражена, молчу. Неужели бывают дети, которые не любят своих мам? Неужели бывает так, что ребенок не знает, живы ли его мама и папа? Это, наверное, как если бы я разлюбила маму и мы бы больше никогда не встретились? Даже не хочется думать о таком. Мама всегда такая нежная со мной, но, может быть, она на самом деле страшный человек. Сначала я очень радовалась этому путешествию, но теперь мне вдруг совсем расхотелось ехать. А вдруг мы приедем на Хоккайдо и придут бабушка с дедушкой, чтобы отомстить маме? Я даже задрожала от страха, когда представила себе это.

Когда мы прилетели на Хоккайдо, в аэропорту нас встретил дядя Исияма. Мне дядя Исияма нравится. Он такой симпатичный, симпатичнее папы, и очень добрый, и от него хорошо пахнет. И еще мне кажется, что дядя Исияма больше любит меня, чем Рису. Он всегда первым берет меня за руку, всегда обнимает при встрече. И это вовсе не потому, что я старше Рисы. Дядя Исияма любит меня — девочку Юку. Я всегда чувствую, что я для него особенная.

Мама встречается взглядом с дядей Исиямой и смеется. Я замечаю, что взгляд у нее оживлен больше обычного, глаза блестят.

В последнее время часто бывает так, что мама вроде бы смотрит на меня, а вроде бы и не смотрит. А вот на дядю Исияму она действительно смотрит, и я понимаю, что она пытается сказать ему что-то глазами, как будто радиосигналы посылает. Я не знаю, печалит меня это или радует. Почему? Да потому, что я очень люблю их обоих. Может быть, больше всех на свете.

Может, на Хоккайдо мне и понравится, раз мы будем вместе с дядей Исиямой. Только надо постараться не думать, что могут прийти бабушка и дедушка, чтобы отомстить маме.