— То есть вы известили Пратта, а он не стал проверять вашу версию?

— Так и было. Я же говорю, он меня заверил, что я ошибаюсь. Он не сомневался, а расследование возглавлял все-таки он. Он знал, что делает. Раз он сказал, что это просто ДТП, я так и написал в отчете.

— Вам это не показалось странным?

— Тогда — нет. Я сказал себе, что чересчур увлекся и поторопился. Но не подумайте, я свою работу на том не закончил: отправил труп на медэкспертизу, прежде всего чтобы понять, что могло произойти, не связана ли авария с употреблением алкоголя, ведь мы нашли бутылки. Но из-за страшного удара, а потом еще из-за морской воды тело практически не сохранилось, и утверждать что-то наверняка было невозможно. Я же говорю, от парня осталось мокрое место. Все, что мог сказать судмедэксперт, это что тело, скорее всего, лежало там уже несколько недель. И пролежало бы еще бог знает сколько, если бы тот рыбак не заметил отблеск машины. Ну а потом тело вернули семье, на том все и кончилось. Я же говорю, по всем признакам это была обычная автокатастрофа. Но конечно, сейчас, когда я столько всего узнал, особенно про Пратта и девочку, я уже ни в чем не уверен.

В этой сцене, как ее описал Даррен Венслоу, и впрямь было много непонятного. После разговора с ним мы с Гэхаловудом пошли перекусить на набережную Сагамора. Крохотный порт, к нему прилепился магазинчик и лоток с открытками. Чудная погода, яркие краски, необъятный океан. Вокруг тут и там, иногда у самой воды, разбросаны прелестные разноцветные дома с ухоженными садиками. Мы взяли стейков и пива в маленьком ресторане с террасой на сваях, нависающей над океаном. Гэхаловуд жевал с задумчивым видом.

— Над чем мозгуете? — спросил я.

— Над тем, что все факты указывают на Лютера. Он уехал с вещами… То есть задумал бежать и, возможно, увезти с собой Нолу. Но план сорвался: Нола вырвалась, ему пришлось убить мамашу Купер, а потом он слишком сильно ударил Нолу.

— Думаете, это он?

— По-моему, да. Но тут не все ясно… Не понимаю, почему Стерн ничего нам не сказал про черный «шевроле». Все-таки важная деталь. Лютер исчезает вместе с машиной, записанной за его фирмой, а его это не беспокоит? И какого черта Пратт не стал ничего больше про него выяснять?

— Думаете, Пратт как-то причастен к исчезновению Нолы?

— Скажем так: неплохо было бы к нему поехать и спросить, почему он отказался от версии с Калебом, несмотря на отчет Венслоу. Сами посудите, ему подносят на блюдечке подозреваемого в черном «шевроле-монте-карло», а он решает, что никакой связи нет. Весьма странно, вы не находите? И если он в самом деле не был уверен в марке машины, считал, что это скорее «нова», чем «монте-карло», он должен был внести это в отчет. Но в отчете говорится только о «монте-карло»…