— Мне она сейчас нужна.

— Значит, ты уж слишком хочешь, чтобы она пришла. А ты постарайся хотеть прилично.

— Что такое «пилично»?

— Молча. Молчать всегда прилично. Когда я лучше это пойму, я перестану разговаривать. На мили вокруг меня не будет слышно. Я стану излучать молчание, как темная звезда, сияющая в промежутках между звуками и разговором.

— Ты не учитываешь политику, — агрессивно возразил гость. — Политика строится на шуме. Не знаю, как под чем другим, а под этим подпишутся все партии.

Александр вскрикнул:

— Они меня кусают!

— Кто тебя кусает? — Ланарк, шатнувшись, склонился над коляской.

— Мои зубы.

Ланарк сунул палец в крохотный рот и нащупал краешек кости, прорезавшийся через десну. Он произнес неуверенно:

— Быстро же мы старимся в этом мире.

— Запомни одну важную вещь, — говорил гость, — ты высосал бутылку до самого донышка. Я не жалуюсь. Я знаю, где достать другую, но за нее нужно выложить пару долларов. По доллару с носа. Идет?

— Простите, У меня нет денег.

— Что здесь происходит? — В отсек с сердитым видом вошла Рима.

— У Сэнди режутся зубки, — отозвался Ланарк.

— Уже ухожу, хозяйка, — заверил гость и ушел.

Рима переменила Александру подгузник, угрюмо бросив:

— Тебе ничего нельзя доверить.

— Но я его покормил. Я присматривал за ним.