— Набирает скорость, — прошептал Повис — Десятком фраз покрыл дюжину цивилизаций.

— Люди множатся. Множится богатство. Множатся и войны. В наши дни, когда сильные правительства согласились в том, что большие войны более недопустимы, мы все еще готовы возгласить хвалу прежним битвам и набегам, ибо в результате к умениям побежденных добавляются умения победителей. В истории не существует негодяев. Пессимисты укажут на Аттилу и Тамерлана, но государства, уничтоженные этими энергичными людьми, были непродуктивны и нуждались в завоевателе, чтобы высвободить здоровые силы. В тех случаях, когда богатство шло только на поддержание себя, всегда находились сильные личности, готовые им овладеть и обратить его на службу наступающей истории, которую контролирует современное государство. И нечего бледным и бело-розовым братьям вроде меня указывать на них обличающим перстом. Поэты говорят, что энергии, высвобожденной после разрушения азиатской Трои, хватило Европе на два кипучих тысячелетия. Процитирую прославленный ланкастерский эпос: Как только осада и приступ прекратились в Трое, Был город разрушен, сожжен до головней в руинах, Эней благородный и его близкий родич. Потом покорившие многие страны, стали Всевластно владеть островами на западе оба; Ромул решительно в Рим вступает: С гордой пышностью город он основал, Нарек своим именем — тот и ныне его носит; Тит в Тоскане строит селенья; Лангобард в Ломбардии города возводит, За французским берегом Брут Счастливец На холмах Британию простер беспредельно, Где горе и буйство, блаженство и благость Попеременно теперь приходят, Нередко праздники и потери Там наступают попарно. Праздники и потери. Поток богатства, обтекавший землю, влек за собой и то и другое, однако само богатство продолжало возрастать, потому что победители всегда ему служили.

— Люди множатся. Множится богатство. Множатся и войны. В наши дни, когда сильные правительства согласились в том, что большие войны более недопустимы, мы все еще готовы возгласить хвалу прежним битвам и набегам, ибо в результате к умениям побежденных добавляются умения победителей. В истории не существует негодяев. Пессимисты укажут на Аттилу и Тамерлана, но государства, уничтоженные этими энергичными людьми, были непродуктивны и нуждались в завоевателе, чтобы высвободить здоровые силы. В тех случаях, когда богатство шло только на поддержание себя, всегда находились сильные личности, готовые им овладеть и обратить его на службу наступающей истории, которую контролирует современное государство. И нечего бледным и бело-розовым братьям вроде меня указывать на них обличающим перстом. Поэты говорят, что энергии, высвобожденной после разрушения азиатской Трои, хватило Европе на два кипучих тысячелетия. Процитирую прославленный ланкастерский эпос: