Он начал расстегивать их одну за другой, начиная снизу. Флора что-то пробормотала, очевидно протестуя, но потом снова уронила голову на грудь. Живот у нее был плоский, без единой складочки жира, молочно-белый. Когда он добрался до груди, пульс его участился и он почувствовал, как кровь пульсирует в ушах, набрал в грудь воздуху и расстегнул последнюю пуговицу, распахнув блузку.

И замер в изумлении. У нее были потрясающие сиськи, с трудом помещавшиеся в лифчик. Пышные, призывные. Он даже попытался было вытащить их, чтобы рассмотреть во всем великолепии и облизать соски. Но не позволил себе. Где-то в глубине его существа, что странно, скрывался высоконравственный человек (хотя мораль у него была своя собственная), который время от времени давал о себе знать.

И наконец он распустил ей волосы, и они, как он и предполагал, оказались густыми и длинными.

Он поглядел на нее.

Спящая в лифчике и трусиках, она была невероятно красива.

«Она, возможно, даже красивее Эрики», — решил он.

Она была подобна розовому кусту, выросшему среди камней без чьей-либо заботы, без участия садовника, который поливал бы его, удобрял, опрыскивал средствами от вредителей.

Флора сама не знала, какое сокровище — ее тело, а если знала, то бичевала его за несуществующие прегрешения.

Тело Эрики, казалось, было создано, чтобы соответствовать нынешним модным эстетическим критериям (тонкая талия, большая грудь, попа в виде мандолины); живи она в начале прошлого века, ее тело было бы более полным, с точеными формами, как того требовал тогдашний вкус. Это тело создавалось при помощи гимнастических упражнений, кремов и массажей, оно всегда было под контролем, его всегда сравнивали с телами других женщин, оно стало знаменем, которым Эрика постоянно размахивала.

А Флора была прекрасна от природы, по-настоящему, и Грациано понял, что счастлив.

86

Холодно.

Очень холодно.

Слишком холодно.

Идти было мучительно. Острые камешки впивались в ноги.

И шел дождь. Ледяной дождь стекал по телу, и Флора дрожала и стучала зубами.

И вокруг отвратительно воняло.

Слава богу, Грациано держал ее за руку.

Это придавало ей уверенности.

Куда они идут? В ад?