Гобоист сказал возмущённо:

— Пусть так, но перед вами всё-таки пожилая дама.

Не обращая внимания на гобоиста, Гвен толкнула миссис Квонсетт, и та пошатнулась.

— Вы что, не слышите? Садитесь на своё место и сидите тихо!

Ада Квонсетт упала на сиденье и взвизгнула:

— Вы мне сделали больно! Больно!

Несколько пассажиров, протестуя, вскочили с мест.

Герреро сидел, не поворачивая головы. Гвен видела, что руки его по-прежнему сжимают чемоданчик.

Миссис Квонсетт снова начала всхлипывать.

Гвен сказала холодно:

— У вас истерика! — наклонилась вперёд и неторопливо, хорошо рассчитанным движением влепила миссис Квонсетт пощёчину, внутренне содрогаясь от того, что ей приходится делать. Звук пощёчины звонко прокатился по салону. Пассажиры онемели. Две другие стюардессы смотрели на Гвен, разинув от изумления рот. Гобоист схватил Гвен за руку; она поспешно оттолкнула его.

Дальше всё произошло с такой стремительностью, что никто из присутствующих, даже из тех, что находились в непосредственной близости от происходящего, не смог бы точно пересказать последовательность событий.

Миссис Квонсетт повернулась к пассажиру слева — к Герреро.

— Сэр, умоляю вас! Помогите мне! Помогите!

Но Герреро продолжал сидеть с каменным лицом, игнорируя её вопли.

Потеряв, по-видимому, самообладание от волнения и страха, Ада Квонсетт вскинула руки и, истерически всхлипывая, обхватила Герреро за шею.

— Умоляю вас, умоляю!

Герреро завертелся на сиденье, пытаясь высвободиться. Ему это не удалось. Ада Квонсетт лишь крепче сжала его шею.

— Спасите меня!

Лицо Герреро стало пунцовым; чувствуя, что задыхается, он попытался разорвать сжимавшее его шею кольцо рук. Ада Квонсетт мгновенно вцепилась в обе его руки.