Коренное население прибрежных земель прибегало к древним видам магии, чтобы вынудить богов откликнуться. Даже в предрассветные часы Клеопатра слышала бой барабанов — это подражание грому призывало небожителей послать дождь. Она видела старика, собиравшего пыль с храмовых полов, чтобы рассеять ее над умирающими посевами.

«Они должны кормить слабых, оставшихся здесь, — сказал единственный жрец, не покинувший деревню, которую как-то посетили беглецы. — Молодые и сильные ушли туда, где, как им кажется, они смогут найти пропитание».

Женщины, бледные и тощие, купались нагими в реке — древний способ соблазнить богов, чтобы те заставили воду подняться. На полях изнуренные крестьянские женщины, тоже нагие, тащили плуги по потрескавшейся бурой земле, время от времени останавливаясь, чтобы воздеть руки к небу и предложить незримому божеству то, во что превратились их тела. Царица дивилась, может ли бог изголодаться по женским ласкам настолько, чтобы прельститься этими жалкими костлявыми крестьянками. Маленькие кучки земледельцев и их детишек собирались на отмелях реки, чтобы пожертвовать свои скудные дары речному богу. Мальчик отважно бросил в реку свою деревянную игрушку. Женщина кидала безучастному богу увядшие колоски пшеницы, но бог, похоже, не обращал ни малейшего внимания на эти подношения. Другие женщины раздирали одежды и били себя в высохшие груди, моля о сострадании богиню-мать, чье изобильное плодородие порождает все живое на свете.

Клеопатра больше не могла выносить эту безмолвную трагедию. Она уронила голову на руки, пряча глаза от душераздирающего зрелища.

— Мне предстоит полагаться на верность голодных и умирающих людей, — сказала она высокому человеку, который подошел к ней минуту спустя. — Если бы я хотела сражаться с моим братом посредством мертвых костей, то собрала бы армию именно здесь.

— Сегодня мы достигнем Фив, — сказал Гефестион. — И ты увидишься со своими друзьями в Гермонтисе.

— Я боюсь, что мы обнаружим опустевший храм Сераписа, священного быка с выпирающими наружу ребрами и полное безлюдье.

— Давай молиться, чтобы это оказалось не так, — отозвался Гефестион. — Верховный жрец Пшерениптах обещал предоставить нам убежище и употребить все свое могущество на то, чтобы призвать в нашу армию сильных воинов.

— Если в Фивах еще остались сильные воины, то это — единственные сильные люди, которые сейчас найдутся в Египте, — цинично бросила царица.

Когда Клеопатра высадилась в Гермонтисе, то ее не встречала процессия здоровых, бритоголовых жрецов, полных всяческого почтения. Толпа, собравшаяся на причале, гневно выкрикивала оскорбления. Клеопатра увидела кулаки, мелькающие в воздухе над толпой, словно флаги, и вновь уронила лицо в ладони.