— Ну, здравствуй, — послышался снизу чей-то голос.

Она узнала его: это сестра Нил. Слава богу, хоть послали того, кто ей, в общем-то, нравился. Формально она должна бы любить всех сестер ордена. Она и любила их, по крайней мере теоретически. На самом же деле многих терпеть не могла.

— Сестра Нил, — с искренним удовольствием откликнулась Отам, встречая на лестнице старую подругу.

Женщины обнялись и коснулись друг друга лбами, как это принято между членами ордена Джен.

— Дай же на тебя посмотреть, — весело продолжала Отам. — Мы так давно не виделись, сестра.

Вместо ответа Нил подняла брови. Она постарела: волос безжалостно коснулась седина. Скоро Отам займет ее место Старейшины.

— Да и ты уже не молоденькая, Отам, — сказала Нил с сильно выраженным ирландским акцентом. — Не забывай об этом, когда на языке вертится очередная бестактность.

Отам засмеялась. Да, при сестре Нил опасно даже думать в полную силу.

— Пойдем на кухню, заварю чаю. Вчера мне захотелось испечь хлеб из пресного теста, так что, считай, тебе повезло.

Отам подхватила подругу под локоть и повела на кухню, которая располагалась не в жилом помещении, а внизу, на первом этаже — в «Роще Деметры», ее магазинчике. Он был оформлен в стиле нью-эйдж,[3] как это называли теперь, и здесь продавалось все, что душе угодно: от благовоний и свеч до природных камушков для оформления книжных обложек. Она привыкла приглашать к себе на кухню и незнакомцев, и друзей. Демонстрация приготовления пищи, выпечки, настоек, компрессов и припарок — еще одна грань ее дела.

Отам протянула руку, указывая Нил, где сесть: за старым столом перед сложенным из камня камином, над которым свисали подвешенные к потолку пучки сухих трав.

— Ого, да ты меня хочешь побаловать, — весело сказала Нил. — Я вижу, ты, дорогая, как всегда, все предвидела.

— Можно подумать, тебя это удивляет, — отозвалась Отам.

Она включила электрический чайник и достала с открытой полки баночку с наиболее подходящим для этой встречи сортом чая.

— Если честно, то да, — улыбнулась Нил, но Отам заметила, что в ее глазах мелькнула какая-то тень. — Наверняка догадываешься, зачем я здесь.

— Конечно. Тебя послали сообщить, что мне пора уходить. Ты пришла, чтобы предупредить, как и положено, за год.

Отам старалась не слишком демонстрировать свою печаль.

— Мы с тобой, Нил, старые подруги, и мне кажется, я многим тебе обязана. Ты что думала, я буду кричать на весь дом, так, что ли? — спросила Отам, облокотясь на посудомоечную машину.

— Нет, конечно, — заверила ее Нил. — Но… мы ждали, что ты станешь протестовать.