— Серьезные проблемы с ди Андради, — сказал Сократес, как только машина тронулась.. — Он возобновил активность, как вы и предвидели. Требует, чтобы пятьсот тысяч долларов были положены на его счет в Швейцарии.

При выезде из аэропорта Диего повернул налево. Он направил старенький «Шевроле» к Музею современного искусства, где висела афиша выставки Миро, затем поехал по проспекту Бейра-Мар, вытянувшемуся вдоль пляжа и бухточки Фламенгу. На заднем сиденье Реб читал бумаги, приготовленные Сократесом.

— Ваше мнение? — спросил Реб.

— Я, разумеется, не стал бы платить, — ответил Сократес. — Он не стоит этих денег, и сама постановка вопроса недопустима. Можно спросить?

— Да.

— У вас есть способы разделаться с ним? Не отрываясь от бумаг, Реб улыбнулся:

— Есть. Чем он угрожает?

— Один из его дядюшек — большая шишка в Службе защиты индейцев. Ди Андради полагает, что сможет настроить всю эту организацию против вас или по меньшей мере — ведь он, разумеется, не знает о вашем существовании — против тех ваших представителей, которые известны ему как официальные собственники. Он угрожает им, то есть нам, самыми страшными неприятностями, собирается выдвинуть обвинения в жестокости и организованном геноциде.

Серые глаза оторвались от документов и остановились на Сократесе. Тот сразу же поднял руки в умиротворяющем жесте:

— Спокойно, Реб. Знаю, как вас задевает эта проблема. Но я информирую, и только. И не вините меня, я тут ни при чем.

Прямо впереди показалась Сахарная голова и холм Урка. Автомобиль Диего, повернув налево по Ларгу ди Мачаду, стал удаляться от моря и подниматься к Ларанжейрас и Косме— Велью. Меж домов иногда мелькала вершина Корковаду с взметнувшимся к голубому небу монументальным белым Христом в тридцать метров высотой.

— Имя дяди? — спросил Реб.

— Жоан Гомеш ди Оливейра.

Реб прервал чтение и вроде бы с интересом разглядывая убранство длинной улицы Ларанжейрас в том самом квартале, где Кофейные Короли понастроили роскошные особняки, palacetes. Но в этот момент Диего ухитрился поймать взгляд Реба, затянутый поволокой, и все понял: «Он в бешеной ярости».

— Упомянутый дядюшка, между прочим, — владелец одной из этих скромных… лачужек, вот тут, перед вами. Не желаете ли взглянуть на этот домик с гибискусами огромной террасой…

— Нет, спасибо, Жоржи, — невозмутимо ответа Реб, — не вижу нужды. Я займусь этим. Что еще?

— Миллиард проблем.

Диего ехал прямо по склонам Корковаду, неподалеку от забавного вагончика, поднимавшегося по зубчатым рельсам. Въехал в великолепное родовое имение Сократесов (настоящая их фамилия была намного длиннее), в тропический парк с обезьянами и изумительными гигантскими бабочками, черно-белой окраски размером сантиметров в двадцать. Остановился перед белым портиком и выпустил пассажиров. Затем предоставил автомобиль заботам слуг и отправился в кинозал, где привык проводить время. Теперь, когда Реб вернулся, он был спокоен и счастлив. Он просмотрел «Безвозвратную реку», затем «Некоторые любят погорячей» и уже досматривал «Ниагару», наполовину насладившись своей полугодовой дозой Мэрилин Монро, как вдруг появился Реб.