Танцующие аисты

Бобби и Луис повезло: Чарли Фаулер оказался человеком слова, и с ростом его компании стала расти и зарплата Бобби. Не прошло и года после рождения сына, а они уже купили себе хороший дом и новую машину. Они обнаружили, что Кентукки их более чем устраивает, и даже привезли Дока, Дороти, Маму Смит и Джимми на кентукские дерби. Дороти как раз горевала по Принцессе Мэри Маргарет, скончавшейся от старости, и путешествие отвлекло ее. Особенно порадовала встреча с белокурым, голубоглазым внуком Майклом.

В тот год Бедняжка Тот потеряла свою мать. В прямом смысле. Пока она была на работе, мать вышла из дому и побрела куда глаза глядят. Очевидно, она села в машину к незнакомым людям, и те довезли ее аж до Солт-Лэйк-Сити, где в конце концов ее забрали в мормонский приют для престарелых. Когда ее нашли, она отказалась возвращаться домой, но Тот все равно приходилось каждый месяц оплачивать ее проживание.

6 июля 1962-го Норма и Мак Уоррен отмечали годовщину, а на следующее утро Норма позвонила тете Элнер даже раньше, чем та ей, вот чудеса.

Тетя Элнер вытерла о передник испачканные мукой руки и взяла трубку:

– Алло.

– Тетя Элнер, это Норма. Ты в слуховом аппарате?

– Да.

– Ты не поверишь, что Мак подарил мне на годовщину. Это такая прелесть, никогда не…

– Что, скажи?

– Помнишь, как я разозлилась в прошлом году, когда он презентовал мне дурацкую поливальную установку?

Тетя Элнер засмеялась:

– Помню. Бедный Мак.

– Бедный Мак? Разумеется, я расстроилась. Еще бы. На тринадцатую годовщину купить какую-то ерунду для лужайки. Вывел меня во двор, включил воду и произнес, гордый такой: «С годовщиной!» А я ему: «Мак Уоррен, за тринадцать лет брака я заслужила поливалку?» Мало того, эта пакость у него же в магазине и продавалась. Он даже не ходил за ней. А я, помнишь, ездила в Поплар-Блаф, чтобы купить ему красивые трусы-боксеры с сердечками, и торт испекла. Мне хотелось убить его на месте. Короче, в этом году он взял реванш. Принес совершенно безумную вещь. Я сейчас на нее смотрю.

– Ну что это, говори уже!

– Ничего прелестней не видела. Два аиста… думаю, это аисты. Это же аисты – такие птички с длинными клювами? Короче, два аиста – нарядные и танцуют. Аист-мальчик в смокинге, а аист-девочка в зеленом вечернем платье и с красным хохолком, пляшут на пьедестале, поворачиваешь его – а это музыкальная шкатулка. Вращаются и пляшут – под песню «Арабский шейх». Я Маку говорю: «Ничего прелестней не видела». Слушай, сейчас заведу. – Норма поднесла трубку поближе к шкатулке, потом сказала: – Услышала? Правда, прелестней не бывает?