В этой главе Монтень процитировал массу античных источников с безукоризненной репутацией, без тени сомнения доказавших, что грусть – это чувство, которым стоит поделиться с другими.

Или держать его при себе.

В середине третьей главы граф поймал себя на том, что он посмотрел на часы четыре или пять раз с тех пор, как начал чтение. А может быть, и шесть. Несмотря на то что точное количество взглядов на часы осталось неизвестным, было очевидно, что часы уже неоднократно привлекали его внимание.

Но, с другой стороны, стоило признать, что это был действительно удивительный хронометр.

Он был изготовлен по заказу отца графа известной фирмой «Breguet». Белый эмалевый циферблат размером с грейпфрут был асимптотически наклонен к корпусу и основанию из лазурита. Внутри корпуса находился механизм с драгоценными камнями, выполненный часовых дел мастерами, которые прославились на весь мир качеством своей работы и стремлением к идеальной точности. И молва о репутации этих мастеров была полностью оправданной. Пока граф продирался сквозь третью главу (в которой Платон, Аристотель и Цицерон были свалены в одну кучу с императором Максимилианом), он слышал каждый секундный тик часов.

«Десять двадцать и пятьдесят пять секунд», – говорили часы.

«Десять двадцать и пятьдесят шесть».

«Сорок восемь».

«Пятьдесят пять».

Эти часы отбивали секунды так же безошибочно и четко, как Гомер описывал состав греческого войска, а святой Петр перечислял грехи грешника.

– Так где же я сейчас читаю? Ах да, глава третья.

Граф чуть отодвинул стул влево, чтобы не видеть циферблата и часов вообще, после чего начал искать место, на котором остановился. Он был твердо уверен, что это был пятый параграф на пятнадцатой странице, однако содержание этого места показалось ему совершенно непонятным и оторванным от ранее прочитанного, так что он перечитал несколько предшествующих параграфов. В результате ему пришлось вернуться на три страницы назад, пока он не нашел последний прочитанный параграф, показавшийся ему знакомым, после чего возобновил чтение.

– Так вот как, значит, с тобой получается, – ответил он Монтеню. – Шаг вперед и два назад?

Граф решил показать, кто здесь контролирует ситуацию и является главным, и дал себе обещание, что не посмотрит на часы до тех пор, пока не прочтет до двадцать пятой главы, или эссе. Полный решимости, он быстро прочитал четвертое, пятое и шестое эссе. Седьмое и восьмое он прочитал еще с большей стремительностью. Казалось, что до двадцать пятой главы рукой подать, что она так же близка, как графин с водой на столе.