– В Бринлитце, – последовал ответ.

Этот человек рассказал ему, что все, кроме одной старушки (как потом выяснилось, он был неточен), в Бринлитце остались в живых. Манси же узнала о том, что Генри выжил, от своей двоюродной сестры, которая прибежала в комнату в Подгоже, где Манси ждала встречи с мужем, размахивая польской газетой, где перечислялись имена уроженцев Польши, освобожденных из Дахау.

– Манси, – крикнула кузина, – дай я тебя поцелую! И Генри жив, и Олек!

Примерно такая же встреча ждала и Регину Горовитц. Ей потребовалось около трех недель, чтобы с дочерью Нюсей добраться из Бринлитца до Кракова. Там она сняла комнатку – прихваченная с собой доля из морского склада позволила ей это сделать – и стала ждать Долека. Сколько было счастья, когда он приехал! Вместе они стали наводить справки о Рихарде, но никаких новостей не поступало. Как-то в один из летних дней Регина увидела фильм об Аушвице, снятый русскими, где показывалось освобождение поляков из лагеря. Она увидела ставшие впоследствии знаменитыми кадры с детьми за колючей проволокой, как они в сопровождении медсестры выходят за электрифицированную ограду Аушвица-I, на свободу. Рихард был самым маленьким из узников и тем самым привлек внимание оператора, он фигурировал в большинстве кадров. Не в силах сдержать слезы, Регина вскочила и выбежала из кинотеатра. Люди на улице попытались успокоить ее.

– Это мой сын, это мой сын! – продолжала рыдать она.

Теперь она знала, что мальчик жив. Ей удалось выяснить, что Рихард, освобожденный русскими, был передан в одну из еврейских спасательных организаций. Решив, что его родители погибли, спасатели передали его для усыновления старым знакомым Горовитцев, семье Либлинг. Получив их адрес, Регина приехала к Либлингам и, стоя у их дверей, услышала голос Рихарда, который колотил в сковородку, оповещая: «Сегодня для всех будет суп!» Когда она постучала в двери, он позвал госпожу Либлинг, чтобы она открыла.

Так он вернулся в родную семью. Но из-за того, что в памяти у него остались виселицы Плачува и Аушвица, она не могла приводить его на детскую игровую площадку, где у него начиналась истерика при виде качелей.

В Линце группа Оскара Шиндлера, представившись американским властям, избавилась от своего странного транспорта в виде машины «Скорой помощи» и на грузовике была доставлена в Нюрнберг – в большой фильтрационный центр для освобожденных из концлагерей заключенных. И тут выяснилось, как и предполагалось, что выйти на свободу – далеко не такое простое дело.

В Конанце, у озера на швейцарской границе, жила тетя Рихарда Фехена. Когда американцы стали опрашивать группу, есть ли им куда податься, все назвали эту тетю. Восемь молодых заключенных из Бринлитца намеревались, если представится такая возможность, перетащить Шиндлеров через швейцарскую границу, потому что в любой момент могла возникнуть ситуация, когда кто-либо внезапно решил бы отомстить им как немцам. Даже в американской зоне нельзя было надеяться не стать жертвой кипевших всюду страстей. Все восемь собирались эмигрировать и предполагали, что из Швейцарии будет легче осуществить свои намерения.