– Хью голоден. Грегори, зови гостей в дом.

– Я прежде перепроверю расчеты, – мотает головой Кратцер. – Лютер говорит, Бог выше математики.

Кратцеру приносят свечи. Зыбкие сферы света дрожат над дубовым столом, который в сумерках кажется почти черным. Губы ученого шевелятся, словно губы монаха, читающего вечерние молитвы, цифры льются с пера на бумагу. Он, Кромвель, обернувшись на пороге, видит, как они вспархивают со стола, скользят по стене и сливаются с тенями в углах.

* * *

Из кухни, тяжело ступая, приходит недовольный Терстон.

– Не понимаю, что все о нас думают. Надо срочно давать большой обед, а лучше – два, иначе нам конец. Ваши друзья – любители охотничьей забавы, да и любительницы тоже – прислали нам столько дичи, что можно накормить армию.

– Подари соседям.

– Суффолк присылает по оленю каждый день.

– Мсье Шапюи – наш сосед и вряд ли избалован подарками.

– А Норфолк…

– Вынеси туши к задним воротам и спроси, кто в приходе голоден.

– Но их надо свежевать! Рубить!

– Ладно, я тебе помогу.

– Это немыслимо! – Терстон в отчаянии теребит фартук.

– Мне будет только в удовольствие.

Он снимает кардинальское кольцо.

– Сидите! Сидите! Будьте джентльменом, сэр. Отдайте кого-нибудь под суд! Составьте закон! Сэр, вам следует забыть, что вы когда-то умели рубить мясо.

Он со вздохом опускается обратно на стул.

– Наши благодетели получают письма с выражениями признательности? Мне следовало бы подписывать их самому.

– Десять писцов целый день только и делают, что строчат такие письма.