Но вот наконец они остановились, разложили на камне походную еду и получили возможность спокойно посидеть и поглядеть на мир из Лукавого Логова. Роланд снял обувь, ноги его были белые и на песке казались неведомыми существами, выползшими на свет из слепой темноты. Мод сидела на камне, в джинсах и рубашке с коротким рукавом; её руки были бело-золотистыми: белая кожа в мерцающих золотых волосках. Мод разливала минеральную воду «перье» из зелёной бутыли, на которой красивыми буквами возвещалось её подлинное, благородное происхождение – Eau de Source, Вода из источника; пузырьки цепенели на стенках бумажных стаканчиков. Был отлив, море далеко отступило… Настал момент для личного, откровенного разговора. Оба это почувствовали; хотелось выговориться, но ощущалась ещё скованность.

– Вам будет жаль возвращаться? – спросила Мод.

– А вам?

– Хлеб очень вкусный, – отозвалась Мод. И тут же: – У меня такое впечатление, что и мне, и вам жаль…

– Придётся решать, что сообщать… если вообще сообщать… Аспидсу и Собрайлу.

– А также Леоноре. Которая не замедлит явиться. Это меня, кстати, тревожит. Леонора, когда на неё накатит вдохновение, способна увлечь кого угодно и куда угодно.

Роланд не вполне ясно представлял себе Леонору. Он, правда, почему-то был уверен, что она женщина крупная, и теперь внезапно вообразил её в виде этакой властной античной богини в хитоне, вот она берёт утончённую Мод за руку и тянет за собой. Две женщины вместе пускаются бегом. Писания Леоноры позволяли вообразить и нечто большее. Две женщины вместе…

Он посмотрел на Мод, в джинсах и белой рубашке, озарённую солнцем. Она такая обособленная, отдельная от него… У неё на голове по-прежнему повязка из свёрнутого платка, но уже не прежнего шёлкового, а накрахмаленного хлопчатобумажного, в зелёную и белую клеточку, волосы хитро перехвачены снизу под затылком.

– Придётся вам решить, что ей сказать.

– А я уже решила. Ничего ей не скажу. По крайней мере, покуда мы с вами не достигнем… какой-то точки… не придём к какому-то решению. Конечно, утаить что-нибудь от Леоноры довольно трудно. Она… как бы получше объяснить… она вторгается в мой мир. Специалистка по интимным сферам. Обтесняет меня своим присутствием. Я вообще не умею строить личные отношения. Мы с вами говорили… как это нелегко.

– Может быть, сэр Джордж что-нибудь предпримет?

– Может быть.

– Я не знаю, что со мной будет, когда я вернусь. У меня ведь нет никакой приличной работы: дают несколько преподавательских часов из милости да небольшую сдельщину – подготовка текста в издании Падуба. Я полностью завишу от Аспидса. А он мне знай составляет унылые характеристики, в которых я предстаю ещё более заурядным, чем есть на самом деле. И высказать ему всего этого я не могу. Наши с вами разыскания ещё больше усложняют дело, трудно удержаться в старых рамках. И потом, ещё есть Вэл…